Подвальная станция

— О, черт. — Иногда он повторял мысли Гранта, не задумываясь об этом. Иногда он просто сидел с открытым ртом и забывал рядом с Грантом ту ранимость, которую он приобрел во время жизни с эйзи в Городе. И ненавидел самого себя. — Все это чепуха. Я абсолютно уверен, что все не так, если ты справишься с конструкцией, над которой месяц потела дюжина старших разработчиков.

— Я говорю не об этом. Я ведь эйзи. Иногда я могу видеть проблему с такой позиции, которую они не могут занять. Фрэнк — тоже эйзи, но не такой, как я. Я могу слегка заважничать. У меня есть на это право. Но всякий раз, когда мне приходится спорить с Янни, я — печенкой чувствую, что я — ничто.

— У всех — в печенках. Янни…

— Послушай меня. Я не думаю, что твои чувства правдивы. Но я знаю, что каждая мелочь, заставляющая меня напрягаться, точно соответствует какому-то пункту из той книги в спальне: а ты делаешь что хочешь. Взгляни, что они делают с Ари. Им пришлось построить этот проклятый туннель в горе, для размещения того, чем она была.

— Ну и к чему это, что в тот день, когда началась война, во время ленча она ела рыбу, и это был второй день ее цикла? Это чушь, Грант, это просто чушь и этим заполнен их тоннель. — Все это там вместе с теми проклятыми лентами. Пока не замерзнет солнце. Вот, что люди запомнят обо мне. — Ты сцепляешься с Янни потому, что в нем трехсекундный взрыватель, вот и все. Таков его милый характер, и потеря поста на Фаргоне не сделала характер лучше.

— Нет. Ты не слушаешь меня. Мир слишком слажен для меня, Джастин. Только так я могу объяснить это. Я могу разглядеть микроструктуры гораздо лучше, чем ты. Я весь сосредоточен на тонких вещах. Но в том, что касается психотипов и микроструктур эйзи я не всегда могу разобраться. А тут — целый туннель, Джастин. Только для размещения ее психотипа.

— Психотип, черт — это все, что она делала, все те, кого она обидела, а ведь ей было сто двадцать! Если ты хочешь ездить в Новгород и покупать советников, ты тоже быстро заполнишь этот туннель, чертовски быстро.

Грант пожал плечами. Рожденные люди совершают большинство ошибок пытаясь сглаживать противоречия.

— Но ты же запросто читаешь меня.

— Не всегда. Я не знаю, что Ари сделала с тобой. Я знаю, что произошло. Я знаю, что на меня это так бы не подействовало, — они уже могли это обсуждать. Но обсуждали редко. — Она могла бы реструктурировать меня. Она была хорошим специалистом. Но она не могла бы это сделать в отношении тебя.

— Ей и так много удалось. — Это причиняло боль. Особенно в этот вечер. Ему захотелось сменить тему.

— Она не смогла бы. Потому что твой психотип не укладывается в одну книгу. Ты слишком сложен. Ты можешь меняться. А мне к переменам надо относиться с большой осторожностью. Я могу видеть свое сознание изнутри. Оно очень простое. Делится на отсеки. А вот у тебя — сплошные бутылки Клейна.

— Господи, — фыркнул Джастин.

— Я — пьян.

— Мы оба пьяные. — Он наклонился вперед и положил руку на плечо Гранта. — Мы оба устроены по Клейну. И поэтому мы вернулись туда, откуда стартовали, и я готов спорить, что мой психотип не сложнее твоего. Ты хочешь заняться этим?

— Я… — Грант прищурился. — Хочешь пример? Мое сердце дает сбой. Это приводит меня в страшное замешательство. Это тот самый страх перед инспектором. Я не хочу делать это, потому что не считаю разумным вносить путаницу в твой мозг; а я внутри себя подпрыгиваю, как будто это приказ.

— Проклятье, я ненавижу, когда ты анализируешь самого себя. Ты не хочешь ввязываться в дело, потому что не знаешь, когда подслушивает служба безопасности; а тут замешано что-то, и ты — хорошо воспитан. Все твои глубокие структуры просто описывают то же самое, что я чувствую.