Подвеска Кончиты

– Не будем винить мастеров пропаганды, – великодушно предложила Ирина, она на глазах приходила в себя. – Кринберг использовал удобный случай. Он хоть и сволочь последняя, но настоящий профессионал.

– И это ты называешь профессионализмом?! – Дайнека схватила газеты и возмущенно затрясла ими в воздухе.

– В известном смысле да. Учись.

– Никогда!

– В таком случае поздравляю: ты никогда не получишь хорошей работы, – Ирина забрала у нее газеты и бросила их под стол. – Расскажи лучше, что рассказал Жуков?

Дайнека оживилась:

– Я не ожидала, что он согласится со мной говорить.

– Не ожидала? Какая заниженная самооценка… – Ирина рассматривала на просвет свою рюмку. – Надеюсь, ты видела себя в зеркале?

– И что?

– Короче, кто привел Марцевича к Жукову?

– Казачков!

Ирина изменилась в лице, встала и снова опустилась на стул.

– Та-а-а-ак…

– Лев Осипович рассказал, что Мединцев уже спал, когда они пришли с бутылкой.

– Почему же Эдик сказал, что его пригласил Мединцев?

– Может, опасался, что Рита его не отпустит? – предположила Дайнека.

– Но зачем Казачкову тащить Эдика Марцевича к Жукову? Что ему с этого? Не понимаю…

Ирина достала из сумочки телефон.

– Подожди, я сейчас, – она встала и направилась в сторону туалетных комнат.

Дайнека проводила ее взглядом и, вздохнув, ткнула вилкой в ядреный маринованный гриб. Опенок увернулся, в последнем гибельном устремлении пролетел метра два и смачно шлепнулся на пол.

Дайнека смущенно огляделась. Кажется, никто не заметил ее оплошности. И вдруг на прыткий опенок обрушился мужской ботинок. Поскользнувшись, мужчина едва удержал равновесие.

– Осторожно… – произнес тот, что шел за ним.

К столу вернулась Ирина, сунула мобильник на место и, усевшись, потянулась к графину с водкой.

– Я пас, – сказала Дайнека.

– А я выпью.

– Что-нибудь случилось?

– Случилось. И давно. Но от этого нисколько не легче. – Ирина выпила и с шумом втянула в себя воздух.

– Не понимаю.

– Сейчас все поймешь.

Дайнека посмотрела в ту сторону, куда, не отрываясь, смотрела ее собеседница. Сквозь стеклянную дверь было видно, как у гардероба снимает пальто какой-то мужчина. Затем он вошел в зал, огляделся и направился к их столику.

Это был Иван Данилович Казачков.

– Знакомься, – сказала Ирина, когда он сел.

– Мы уже знакомы, – напомнила Дайнека.

– Это мой бывший муж.

Иван Данилович привстал со своего места. Дайнека затихла.

– Иван, – что-то в голосе Ирины переменилось. Казалось, она говорит с провинившимся ребенком, которого должна наказать, но вместе с тем очень любит. – Ты должен рассказать всю правду. Мне кажется, ты попал в большую беду.

Казачков выглядел потрясенным, было видно, что ему нужна поддержка.

– Разрешите?.. – он налил себе водки и тут же выпил. Потом, помедлив, налил еще.

– Закусывай, – скомандовала Ирина.

Он выпил и послушно закусил бутербродом.

– Расскажи мне, какое ты имеешь отношение к тому, что случилось в поезде?

– Ира… Прости меня!

– Сейчас не до того.

– Скажи, что ты простила меня! Я не могу больше с этим жить. Умоляю!

– Я давно тебя простила, Иван.

– А я себя не простил!

– Рассказывай.

– Все началось с того, что я узнал: моя жена мне изменяет. – Поймав торжествующий взгляд Ирины, Казачков согласился: – Это справедливое наказание за то, что я сделал с тобой. Я заслужил. Но когда мне стало известно, кто мой соперник, я был полностью уничтожен. Им оказался Шепетов.

Ирина и Дайнека переглянулись.

– Да-да, мой патрон Виктор Шепетов. Зачем ему нужна была Светка, не знаю. У него таких, как она, сотни. Иногда мне кажется, этим он хотел еще больше унизить меня, растоптать, – Казачков поморщился. – Сначала я хотел уйти с работы и уже был готов уволиться, как вдруг… – он замолчал.

– Что случилось, Иван? – спросила Ирина.

– Сейчас вы обе должны пообещать мне, что никому ничего не расскажете. Обещаете?

– Клянусь, ты меня хорошо знаешь.

– А вы, Людмила?

– Клянусь.

– Тогда слушайте. Именно в тот момент, когда я готов был на все, лишь бы ему отомстить, мне позвонили и сделали одно предложение. Я согласился.

– Кто звонил? Что за предложение?

– Кто именно, мне не известно, – поймав на себе недоверчивый взгляд Ирины, Иван Данилович занервничал. – Клянусь тебе, Ира, клянусь! Я действительно не знаю, кто звонил. Инструкции получал по телефону. Конечно, потом я понял, во что ввязался, но в тот момент, когда здесь… в груди… – Казачков приложил руку к сердцу, – …все обуглилось от обиды и унижения…

– Я понимаю тебя, Ваня.

Ирина погладила его по щеке. Иван Данилович порывисто обнял ее, потом, отшатнувшись, продолжил:

– Я должен был совершить несколько довольно простых действий. Но неожиданно, из-за погоды, планы изменились, и в последний момент мне навязали чудовищную роль, – лицо Казачкова помертвело. – Я должен был принести охранникам пиво, в которое подсыпали снотворное. Потом позвонить по телефону и, когда остановится поезд, через окно передать сумку с деньгами тому, кто за ними придет… Так я и сделал…

Он умолк, но через некоторое время продолжил: