Подвеска пирата

— В данный момент получается, что мы прячем Карстена Роде от всех. То есть как бы взяли его под свою защиту. Необходимо срочно привезти капера московитов в Копенгаген и назначить следствие по его делу. Оно затянется не на один месяц, и не на два, и даже не на год, а значительно на большее. К тому времени ажиотаж спадет, и о Голштинце просто забудут. Вот тогда мы будем вольны в своих действиях.

— Замечательно! —Фредерик воспрянул духом. — Отличная мысль! Однако... — Тут он нахмурился. — Однако как быть с тем потоком официальных депеш, которыми меня бомбардируют Швеция и Речь Посполита? Они требуют срочной расправы!

— О, мой король, это же так просто... — Педер Окс снисходительно улыбнулся. — Любые бумаги требуют ответа. В том числе и те, что мы сами направим шведам и полякам. И пока не дождемся ответной реакции на них, никаких действий предпринимать не будем. Это вполне соответствует духу и букве дипломатического этикета. В своих посланиях мы зададим несколько каверзных вопросов, над которыми их дипломатам придется поломать голову. Это опять-таки время. И так до бесконечности, пока тем не надоест упражняться в каллиграфии. Ведь каждый день появляются новые дела, часто безотлагательные. В конце концов кто такой этот Карстен Роде на фоне больших государственных забот? Мелкая букашка, пыль на ветру.

— Пожалуй, ты прав, мой дорогой Педер... — Король глубоко вздохнул и широко расправил плечи. — Мы так и поступим.

— Кстати, Ваше Величество, — вступил в разговор и Нильс Каас. — Следствие докладывает, что по всем нашим расчетам у пиратов должна была скопиться изрядная сумма. Деньги, найденные на флагманском корабле Карстена Роде, сущий пустяк.

— А сколько должно быть? — еще больше оживился Фредерик.

— Больше полумиллиона талеров.

— О! — Король был поражен.

— Вот и я об этом. Неплохо бы спросить разбойника, куда он их подевал. Полмиллиона талеров очень бы пригодились нашей казне.

— Несомненно! Распорядитесь, чтобы Карстена Роде как можно быстрее доставили в Копенгаген. Я лично с ним переговорю!

Советники переглянулись. Педер Окс многозначительно поднял брови вверх — о да, такой вариант может сработать лучше, чем пытки. А если еще пообещать разбойнику свободу... Что ж, Фредерик стал зрелым государем и политиком. Это радует.

— Разрешите откланяться, Ваше Величество...

Мановением руки король отпустил советников и, осмотрев себя со всех сторон в большом зеркале, в приподнятом настроении направился в будуар Софии фон Мекленбург-Гюстов. Она приехала на неделю в Копенгаген, чтобы погостить у Фредерика. Их дружеские отношения стали почти близкими, и король уже начал подумывать о женитьбе.

Глава 12. НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ СУДЬБЫ

Минуло пять лет. Весной 1576 года в копенгагенском порту пришвартовалось небольшое купеческое судно. С него сошли на берег всего два пассажира. Одним из них был роскошно одетый господин при шпаге, указывающей на его шляхетное достоинство, а вторым, судя по всему, был слуга. Шляхтич нанял возок, который повез их на гостиный двор, расположенный на улице Кудрявой мяты. Там гости столицы Дании переоделись в более простое платье и направились к портовой таверне «Морской пес».

В заведении все осталось без изменений. Только Капитан постарел, да хлипкие столы и скамейки сменились на массивные дубовые. Похоже, хозяину надоело чинить их после каждой драки, что случалось теперь редко. Благодаря усилиям короля Фредерика количество пиратов в Балтийском море значительно поубавилось, и теперь гавань Копенгагена полнилась купеческими посудинами, расцвеченными флагами не менее десятка государств.

Осталось неизменным и разнообразное меню. Приезжие заказали тушенного с овощами и орехами зайца, маринованного в виноградном соке с травами, салат из кабаньего филе и черничный пирог. Капитан сразу понял по заказу, что клиенты весьма состоятельные люди; а их дешевая одежда — это всего лишь способ сохранить инкогнито.

— У нас есть отменное пиво, господа, — вещал Морской Пес своим простуженным басом. — Лучшего вы не найдете на всем побережье.

— Не узнаешь, старина? — Один из приезжих поднял голову повыше — так, чтобы на нее упал свет из оконца, затянутого слюдой.

— Гедрус?! — Хозяин даже отшатнулся от стола, словно увидел привидение. — Ты ли это?! Глазам своим не верю... Тебя ведь шведы повесили!

— Ну, это все байки. Жив я, как видишь, и вполне здоров. А нашим парням, да, шведы устроили пляску дьявола[115]... упокой, Господи, их грешные души.

Тут Гедрус Шелига совершил крестное знамение, дабы хозяин таверны убедился, что он не пришелец с того света. Сам Литвин не был очень набожным. Он давно уверился, что его место в аду, а значит, одним грехом больше, одним меньше — какая разница?

— Гедрус... — хозяин расчувствовался до слез. — Эх, были денечки! И вы жили, как короли, и мне от ваших щедрот перепадало. Дай я тебя обниму!

Они обнялись. Гедрус Шелига тоже был взволнован и рад этой встрече.