Подвиг. 1941—1945

В боях под Рамушево отличился командир минометного батальона 250-й стрелковой дивизии 11-й армии старший лейтенант Петр Алексеевич Мармулев. Войска 16-й немецкой армии вырывались из окружения по узкому рамушевскому коридору. Здесь шли ожесточенные бои. Старшему лейтенанту Мармулеву было приказано минометным огнем преградить отход противника. Десятки фашистских вояк нашли себе смерть от мин батальона Мармулева.

Но враг яростно огрызался. У наблюдательного пункта разорвался снаряд, и старший лейтенант был тяжело ранен. Это второе ранение. Первое он получил в боях за Волхов в январе 1942 года.

За умелые боевые действия и личную храбрость в этом бою П. А. Мармулев был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.

Петр Алексеевич до войны работал механиком железнодорожного депо на Катав-Ивановском цементном заводе. На фронт направлен после окончания Хабаровского военного училища. (В настоящее время П. А. Мармулев — председатель Еткульского райисполкома. Имеет ордена Ленина, Трудового Красного Знамени, Знак Почета. — Прим. автора).

Май 1942 года

Командный пункт 11-й армии находится в селе Лажины под Старой Руссой. Здесь же расположился политотдел армии.

Регулярно бываем в частях и соединениях. Изучаем опыт работы партийных и комсомольских организаций в боевой обстановке, помогаем командирам и политработникам частей и соединений проводить в жизнь приказы Верховного Главнокомандующего.

Все, что рождается ценного в практике работы партийных организаций и политических органов частей и соединений, обобщается политотделом и Военным Советом армии, становится общим достоянием. Это требует углубленной и напряженной работы всего состава политотдела. Поэтому, возвратясь из частей, мы не рассчитываем на отдых. Надо подробно и объективно доложить свои наблюдения, выводы и предложения. Зафиксировать все в соответствующих документах. А там уже ждет тебя новое срочное задание.

В один из погожих дней я сидел над бумагами. Дом охранялся двумя солдатами комендантского подразделения: здесь находилось партийное хозяйство армии. В частности, много чистых комплектов партийных документов. Приток в партию отличившихся в боях солдат и офицеров все нарастал. В тяжелой боевой обстановке, в трудные долгие месяцы первого, неблагоприятного для нас периода войны люди стремились связать свою судьбу с партией, отдать ей все силы, а если потребуется, и жизнь.

Выдачу партийных документов в частях армейского подчинения мы проводили как правило непосредственно на передовой. И случалось нередко так, что через несколько дней партийный билет, простреленный и залитый кровью, возвращался обратно в политотдел армии.

Ко мне зашел батальонный комиссар Алексей Иванович Кутьин. Он, как и я, был инструктором политотдела. Мы часто бывали вместе в полках и дивизиях, и я уважал его за скромность, за большой опыт, за выдержку и хладнокровие в сложных и опасных ситуациях.

— Кончай писать, — сказал Алексей Иванович. — Смотри, вечер какой. Прямо как в мирное время. Пойдем, подышим малость.

Мы вышли на улицу. Вечер действительно был чудесный. Стояла тишина, нежная молодая листва позеленила лес, скрыв от глаз поломанные снарядами стволы и сучья берез. Я невольно вспомнил любимые места на реке Миасс, куда так часто ездил на рыбалку еще меньше года назад.

Мы медленно шли к лесу. Вот уже и первые березки, покрытые крохотными листочками с удивительным запахом весны и покоя. И в это время услышали быстро нарастающий гул моторов и почти сразу взрывы бомб. Три немецких бомбардировщика «юнкерс-88» скрытно, в лучах закатного солнца, на небольшой высоте стремительно налетели на село. Они кружили каруселью, по очереди проносясь над крышами и сбрасывая смертоносный груз. Уже несколько домов разлетелось в щепки от прямого попадания бомб. Видимо, немцы узнали, что здесь располагается командный пункт 11-й армии.

Мы с Кутьиным оказались в относительной безопасности. Но тут я увидел, что дом, из которого мы недавно вышли, охватывает пожар.

— Алексей! — крикнул я Кутьину, показывая на горящую крышу дома. Он понял меня без слов, и мы бросились назад в село спасать партийные документы.

Вместе с часовыми мы проникли в горящий дом. Вчетвером стали выносить ящики с документами в предусмотрительно вырытые в земле укрытия.

«Юнкерсы» израсходовали все бомбы, но кружили над селом, строча из пулеметов. Мы продолжали перетаскивать документы в укрытие. Снова пронесся самолет. Батальонный комиссар, выронив ящик, упал. Он был сражен пулеметной очередью. Когда я подбежал и наклонился над ним, он был уже мертв. С помощью солдат отнес его в укрытие, положил на ящики с партбилетами, за спасение которых он отдал жизнь.

Не останавливаясь, мы с часовыми переносили документы. Вот последний ящик в безопасном месте. Не прошло и двух минут после этого, как крыша дома в тучах искр рухнула вниз.