Подвиг адмирала Невельского

Не менее ценные сведения привез из своей разведки и Орлов.

Таким образом, к концу 1851 года Невельской имел достаточно фактических данных, чтобы наметить план исследовательских работ экспедиции и разрешить крайне важные пограничный и морской вопросы, наметить пути для возвращения России всего Приамурского края, на что у нее имелись неоспоримые права.

... Зима в этом году выдалась ранняя. Сначала задули холодные ветры, потом ударили морозы. Лиман Амура покрылся льдом. И наконец гыпал снег. Постоянные вьюги и метели сбивали его в большие горы, и

поэтому в течение долгого времени никак нельзя было установить санную дорогу.

Новоселы Петровского прятались в своих домах, занесенных снегом. Однажды, незадолго до Нового года, когда неистово мела пурга, две собачьи упряжки подкатили к домику, где жил Геннадий Иванович. Это приехали в гости жители Сахалина. И там уже знали о русском капитане!

Приехавшие распрягли собак, кинули им мороженой рыбы и вошли в дом. Там их приветливо встретили Геннадии Иванович и Екатерина Ивановна. Гости скинули тяжелые меховые одежды и уселись на полу в кружок. Перед ними поставили большую миску с горячей кашей и чашки с чаем.

Гости сытно поели, отогрелись, закурили и завели с хозяином неторопливый разговор. Они рассказывали о своей жизни на острове, о случаях на охоте, звали капитана к себе.

На одежде одного из гостей Геннадий Иванович увидел пугозицу, выточенную из блестящего черного камня.

— Где ты взял эту пуговицу? — спросил Невельской.

— Сам сделал, — ответил гость.

И, польщенный вниманием к своей работе, тут же оторвал пуговицу и подарил ее капитану.

Пристально разглядывая подарок, Геннадий Иванович расспрашивал сахалинцев, много ли такого камня на острове. Очень много, отвечали те, целые горы. Если нужно, они готовы сделать уйму таких пуговиц и привезти их капитану — пусть только скажет.

Нет, капитану не нужны пуговицы. Но он просит показать место, где находится такой камень.

Н}, за этим дело, конечно, не станет! Если капитан просит, они всё готовы для него сделать.

^ $ Н:

Новый, 1852 год члены Амурской экспедиции встретили тесной, дружной семьей. Вокруг под глубоким снегом лежал пустынный, необжитой край с дикими лесами и скалистыми горами. А в ма пенькой, но уютной комнате Невельских было светло, ярко горели свечи, освещая радостные лица собравшихся.

Геннадий Иванович поднял бокал. Все умолкли, глядя

на своего начальника. И как три года назад в маленькой каюте «Байкала» капитан поведал команде о своем плане, прежде чем идти в неведомое плавание, так и з эту новогоднюю ночь он поделился с друзьями своими намерениями. .

— Цель, которую я решился преследовать, — сказал Невельской, — состоит в том, чтобы указать правительству на важное значение для России Амурского бассейна с его прибрежьями и тем положить твердое основание к признанию навсегда за Россией этого края. Патриотическая преданность и рвение к этому делу, полная наша убежденность в важном значении этого края для блага родины воодушевляют всех нас в равной степени. Несмотря ни на какие опасности и ничтожество имеющихся в нашем распоряжении средств, мы твердо идем к предположенной цели. И мы достигнем ее! Такова миссия, выпавшая на нашу долю. Не отступая ни перед какими преградами, мы исполним долг свой перед отечеством!

Громкое «ура» потрясло стены домика.

И тут же, за новогодним столом, начальник Амурской экспедиции рассказал собравшимся о своем давнем намерении решить два важных вопроса: пограничный и морской.

Он говорил, что перед экспедицией стоит насущная необходимость выяснить, действительно ли груды камней, найденные академиком Миддендорфом и принятые им за пограничные знаки с Китаем, имеют это значение; каково, наконец, истинное направление Хинганского хребта; каков путь рек, которые берут начало среди крутых отрогов Хингана и впадают в Амур.

Только решив эти задачи, можно по-настоящему ответить на вопрос о границе.

Морской же вопрос уже частично решен в результате плавания «Байкала». Уже доказано, что Сахалин — остров, а лиман и устье Амура доступны для морских судов. Осталось узнать, имеются ли на побережье Татарского пролива удобные гавани. И, наконец, последняя задача, возникшая уже здесь, на месте, — обследовать Сахалин...

Одиннадцатого января 1852 года подпоручик Орлов отправился исследовать верховья реки Тугур. Орлов получил задание выяснить действительное направление

Хингаиского хребта, который, согласно Нерчинскому трактату, определял границу между Россией и Китаем.

Одиннадцатого февраля в экспедицию на Сахалин ушел лейтенант Бошняк.

Двенадцатого февраля покинул Петровское мичман Чихачев. Его путь лежал к реке Горин, затем по Амуру, через селение Кизи, в залив Нангмар. Он должен был выяснить, не тот ли это залив, который Лаперуз назвал именем Де-Кастри.

И, наконец, 17 февраля Невельской отправил четвертую экспедицию в составе Березина и Попова, которым приказал следовать вверх по Амуру и произвести глазомерную съемку правого берега реки.