Подвиг бессмертен

Чу, где-то в реке слышен всплеск. И еще через полминуты... Противник? Нет, это играет рыба... И вот, наконец, за рядами колючей проволоки взметнулись столбы земли и дыма. Наша артиллерия первой открыла огонь, однако враг все еще молчит.

Бывают у разведки и неудачи, в которых трудно другой раз винить разведчика. Здесь особо трудный район: усиленное вражеское патрулирование, сплошные ряды колючей проволоки. Нервничает начальник штаба.

Но бой надо начинать. И вот уже во весь голос заговорила наша артиллерия. Бросились вперед саперы, чтобы навести понтоны. По низине пошли танки, облепленные автоматчиками. Тогда-то враг и открыл огонь. Командир разведроты засекает примерное расположение огневых позиций и немедленно передает об этом в штаб полка.

Три наших танка и часть пехоты прорвались на противоположный берег. На них гитлеровцы обрушили весь огонь. Остальным пехотинцам переправиться не удалось: самолеты врага разбомбили переправу. Начальник штаба просит у командования штурмовики.

И вот в эфире послышался густой спокойный голос: «Я — Голубев. Укажите огневые позиции врага».

Начальник штаба воспрянул духом. Он знал, что значат эти два слова. Их знали и враги, которые в ужасе передавали по эфиру о приближении грозного пилота. А над небольшим леском уже повисли, рассыпаясь брызгами, зеленые ракеты. Низко над землей в сторону леса ринулась восьмерка «илов». Поочередно пикируя и прикрывая друг друга, штурмовики снарядами и бомбами громят вражеские батареи. Вздымается земля, взлетают вверх обломки снарядных ящиков и колес орудий.

После каждого захода штурмовиков все тише и тише голоса батарей. Наконец, они совсем смолкли. И над рекой стало тихо. Солдаты бросились на подручных средствах через реку.

А между тем штурмовики, продолжают разить врага. Покончив с батареями, они ринулись на автоматчиков, «прочесали» вглубь всю оборону. Восьмерка дралась с безудержной злостью. Никогда еще не видели пехотинцы таких отчаянных штурмовиков. Весь восторг солдатского сердца они излили в телеграмме, которую послали Голубеву:

«По показаниям пленных, немцы в районе наступления наших частей имели большое количество артиллерийских, минометных и зенитных батарей. Успешным налетом штурмовиков, которых вели вы, подавлено десять артиллерийско-минометных батарей, три зенитные батареи, уничтожено и рассеяно до двух батальонов противника, после чего наше соединение овладело укрепленной оборонительной полосой врага и заняло несколько населенных пунктов... Воины восхищаются отличными действиями штурмовиков. Пехотинцы, танкисты и артиллеристы благодарят вас за отличную поддержку с воздуха!»

...К вечеру над рекой снова установилась тишина. Стаями толклись комары. Из рощицы доносилось пение птиц, и даже было слышно, как всплескивает в реке рыба. Но это была совсем иная тишина — тишина отвоеванной земли. Фронт, грохоча, укатился вперед, на Запад. Вместе с мим летел дорогами войны и Голубев. Он ходил в смертоносные атаки сквозь густой огонь зениток, обнаруживал врага там, где, казалось, его не найти, выходил победителем из воздушных схваток, в которых, казалось, трудно было рассчитывать на победу.

В планшетке всегда была с ним рядом маленькая синяя книжечка «Рассказы Горького»... Особенно любил он «Песнь о Соколе». Он часто повторял неторопливо и задумчиво: «Пускай ты умер... Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету...»

                                                                                         * * *

Фронт откатывался на Запад.

Полк, в котором служил Виктор Голубев, покидал поля Орловщины, чтобы вступить на землю Украины. Голубев вспомнил летний вечер в степи, украинскую песню, которую пел Бондаренко.

— Вы помните, я говорил: мы еще вернемся...— Голубев улыбается.

— Да, мы вернулись! — отвечает Бондаренко.

...Орудие врага открыло кинжальный огонь по наступающей пехоте. Оно было тщательно замаскировано. Артиллеристам не удавалось вывести его из строя. Видимо, орудие было защищено даже сверху.

Голубев вылетел на задание в одиночку. Первая атака не удалась: отогнали зенитки, бившие по «илу» с двух сторон. Пришлось сделать два захода, чтобы разбить их. На третий пошел в атаку на основную цель. Но цель, ясно обозначенная на карте, не была видна на земле. Пришлось подождать вспышки очередного выстрела. Он засек ее и послал две бомбы в цель. Но пушка продолжала вести обстрел.