Подвиг. Повесть в 7-ми актах. Глава 1. Похоть

Илона торопилась. Ей совсем не хотелось выслушивать порцию нотаций за опоздание не только от начальницы, но и от коллеги, а по совместительству – единственной настоящей подруги. К слову, во всем ее опережающей. Миссис идеальность, само совершенное восхитительство, и, «пожалуй, Вам, Илона, стоит всячески брать со своей подруги пример». Удачный брак, двое детей, лучшие статистические показатели и перевыполнение плана по возвратам банковских ссуд. Да она настолько хороша, что нет в мире ничего такого, с чем бы подружка не справилась. И непременно на порядок лучше Илоны. Даже в той поселковой олимпиаде по живописи, когда девушка выкрала картину подруги перед финалом, желая победить любыми доступными способами. Но та, сволочь такая, за сутки изваяла новый шедевр, отмеченный департаментом культуры района, как имеющий высокую художественную ценность. И в награду заполучила новенький электрочайник. С тех пор приходилось каждые выходные переться к ней в гости, пить чай и таращиться на акриловый апельсин в рамке, висевший на самом видном месте. Посему Илона всячески ненавидела чаепития и цитрусовые любых видов и формаций. На долгие – долгие годы.

Напротив банка, до которого оставалось идти меньше минуты, располагалось ветхое здание из белого кирпича. Дощатая крыша прохудилась от сырости и кое-где покрылась мхом, добавляя к обшарпанным стенам общий тон антуражных тюремных казематов. С одной стороны здания находилась дежурная часть с патрульно-постовой службой, участковыми, отделом уголовного розыска и оперативно-розыскной частью. С другой, единственный на шестьдесят три километра загс. «Властью, данной мне Российской Федерацией», сотрудники смежных учреждений исполняли свой служебный долг. Ловили, вязали руки и наказывали людей, каждый своим особым способом. С рьяными допросами и причинением тяжкого вреда здоровью. Особо лютовала тетя Марина, переженившая поселок полностью, гордо заявляя, что «без меня – семейная жизнь, как мышиная возня». Хлопоты, интриги и никакого совместного проживания, покуда не напишешь чистосердечное признание да не заверишь печатью в паспорте. Вот она, чистейшая поселковая монархия.

Начальником отдела полиции трудился Виктор Николаевич Безродный – седовласый полковник на «пенсионных сносях», лениво дослуживая свой отведенный срок. Дедушка был довольно честным и справедливым, но все чаще делегировал полномочия, проводя все свое время в теплице да на грядках, выращивая гигантские перцы и сибирские томаты. Поэтому законом и порядком в поселке рулила довольно одиозная личность – майор Носов. Его мало кто любил, еще меньше уважали, но все, как на подбор, боялись, не желая попадаться в поле его интересов. Было в нем нечто неприятное, даже совершенно пугающее в пристальном взгляде, а когда такие люди наделены властью, то не всякий способен справиться с открывающимися возможностями, чаще забывая о доблести и чести.

Так и сейчас, майор стоял в гордом одиночестве, подпирая спиной двери служебного «бобика» и внимательно изучал людей вокруг. Заметив его взор, честный люд менжевался, спешно бросал окурки и скрывался под сводами рабочих помещений. На всякий случай. Илона чувствовала, как майор сканирует ее тело, буквально впиваясь в каждую клеточку своими почерневшими щупальцами спрута. Она боялась поднять голову, чтобы ненароком не соприкоснуться с леденящим потоком, исходящим по ту сторону улицы. Не отрываясь от «пуш-уведомлений» телефона, девушка ускорила шаг и находилась почти у крыльца банка, как ей резко перегородили путь. Не ожидая возникшего препятствия, она со всего маха врезалась в парня, больно ударившись лбом. Это был Коля, близкий друг бывшего мужа.

– Нарушаем, гражданочка. Не соблюдаем скоростной режим.

– Тебе чего? – Илона недовольно потирала ушибленный лоб.

– Да так, всего лишь спросить о твоих планах?

Колю девушка тоже не очень любила. Уж слишком инфантильный, нахальный бездарь, к тому же, совсем не умеющий держать свои руки на расстоянии. Желательно в метрах тридцати двух от Илоны, а еще лучше в стенах заколоченного барака, где-нибудь за чертой другого города. Еще в отношениях с Вадиком, она заметила, что парень явно проявляет к ней нездоровый интерес, несмотря на пацанскую дружбу и прочее такое, что никоем образом нельзя предавать. Но бывший муж оказался тряпкой, так и не сумев постоять за свою женщину, частенько приговаривая, что «коль сука не захочет, кобель точно не запрыгнет». Беспросветный дебилизм. Так его обучила уличная романтика и поселковые разговорчики в перерывах между употреблением. Всего, что могло хоть как-то заменить всеобщую, повальную нереализованность. Так что приходилось отбиваться от назойливого внимания, впрочем, как и сейчас, своими силами. Девушка пренебрежительно ответила.

– Отработать еще один поскудный день. О планах узнал, теперь мне можно пройти?