Подвиг тридцатой батареи

— Проект, по-моему, хорош, — сказал он, — но должен обрасти деталями, расчетами отдельных производственных операций. А для этого надо посоветоваться с народом — с мастерами, рабочими, краснофлотцами, старшинами. Они очень многое подскажут. Расширенное совещание по плану замены стволов проведем завтра прямо на батарее в десять ноль-ноль. Еще раз продумайте ваши предложения, посоветуйтесь со слесарями и такелажниками артмастерских, учтите мнение Андриенко — очень головастый механик, да ему и работать придется. Еще раз предупреждаю — дело очень серьезное. Стволы износились настолько, что при стрельбе дают «плевки». Ну и само собой разумеется, надо все сохранить в тайне.

В десять ноль-ноль в кают-компании батареи собралось много людей: командиры, политработники, механики, мастера артиллерийского дела. За столом сидели Моргунов, Вершинин, Радовский, Александер. Вел совещание Моргунов. Каждый из присутствующих понимал, что разговор будет конкретный, и почти у всех были готовые предложения.

— Замена таких стволов — дело весьма трудное, — сказал Моргунов. — Надо срочно менять все четыре ствола. Все они расстреляны выше всяких норм, а один поврежден снарядом противника. Правда, Андриенко укоротил ствол, отрезав автогеном поврежденное место, но ствол безнадежно испорчен, и для него нужны особые таблицы стрельбы. Военный совет приказал срочно заменить стволы, взяв запасные из Казачьей бухты. Перевозка стволов — дело нелегкое. Пятьдесят две тонны весит каждый! А пятидесятитонный кран недавно потонул от прямого попадания фашистской бомбы. Грузить на баржу стволы придется с помощью домкратов и талей. Но это задача артотдела тыла и ОВРа. Пока мы о доставке говорить не будем: наша задача — обсудить, как быстрее заменить стволы.

Батарейный кран поврежден, но если бы мы и починили его, пользоваться им нельзя: немцы немедленно догадаются, в чем дело. Надо, чтобы они и не подозревали о том, что мы меняем стволы. Будет плохо, если они попытаются штурмовать батарею, лишенную своего главного оружия. От скрытности зависит девять десятых успеха. А технические трудности можно преодолеть — народ у нас смекалистый. Некоторый опыт замены стволов без крана у нас уже есть. На Тридцать пятой уже меняли ствол Прокуда и Сечко. Но там было полегче, чем здесь. Там от фронта до батареи пятнадцать — двадцать километров, здесь — в десять раз ближе. План работ, последовательность отдельных операций надо строго продумать. Сроки — самые сжатые. Техническая норма для замены всех стволов — шестьдесят суток. И конечно, с применением крана. А мы без крана, работая главным образом по ночам, должны сделать это, самое большее, за тридцать суток. Таково мнение командования береговой обороны. Выносим его на ваш совет, давайте подумаем, как сделать добротнее и быстрее…

Выступали инженеры, рабочие, старшины. Их предложения были оригинальны и конкретны. Некоторые вооружились схемами, расчетами, выкладками. Все разговоры сводились к одной мысли: можно сократить сроки почти вдвое, каждый был готов работать за двоих, за троих.

Оригинальное предложение внес мастер по установке артиллерийских систем Семен Иванович Прокуда. На основании тщательных расчетов, проведенных им с помощью Алексеева, Донца, Ротштейна и Сергеева, Прокуда пришел к заключению, что вынуть старые стволы и вставить новые можно, не снимая полностью броневые крышки башен. Это сократит сроки работ. Моргунов и Вершинин поддержали его.

Андриенко предложил для съема новых стволов с железнодорожной платформы и погрузки старых использовать гидравлические домкраты.

В конце совещания Моргунов, оглядывая его участников усталыми глазами, сказал:

— Чтобы успешно выполнить все эти работы, нужны железная выдержка, упорство и дисциплина, самая суровая и беспощадная дисциплина осажденной крепости. Андриенко и Соловьев здесь правильно говорили о значении маскировки. Малейшее нарушение ее — и вся работа, потребовавшая нечеловеческого напряжения и немалых жертв, пойдет насмарку. Это должен понимать каждый краснофлотец. И тут без хорошо организованной политической работы никак не обойдемся. Правильно, комиссар, я говорю? — обращается Моргунов к Вершинину. Тот кивает головой. — Мне нравится хорошая, подлинно комиссарская хватка Соловьева. Крепкие у вас секретари партийной и комсомольской организаций — Коломейцев и Устинов — и политруки подразделений. Конечно, вам будут помогать Вершинин, Митраков, инструкторы политотдела, но самое главное звено в политработе — это вы сами — командиры, политработники, партийные и комсомольские активисты. Вы постоянно находитесь среди бойцов, от вас в большой степени зависит успех работы.

Через час комиссар Вершинин и начальник политотдела Митраков собрали партийных и комсомольских активистов. Соловьев познакомил их с планом политического обеспечения работ и расстановки людей по объектам. В тот же день выпустили специальный номер газеты. На переборках появились лозунги, призывающие досрочно закончить работу.