Подвиги бригадира Жерара. Приключения бригадира Жерара (сборник)

– Надеюсь, что вы именно тот человек, который мне нужен, – сказал он. – Храбрые и толковые люди окружают меня со всех сторон. Но храбрец, который… – император не закончил фразу. А я так и не понял, к чему он клонит. Я довольствовался лишь тем, что заверил его в своей верности.

– Насколько я знаю, вы прекрасно владеете саблей? – спросил император.

– Неплохо, сир, – ответил я.

– Вас выдвинул полк для состязания на саблях с чемпионом Шамберийского {46}полка?

Я не испытывал сожаления оттого, что император наслышан о моих подвигах.

– Товарищи удостоили меня этой чести, – ответил я.

– И ради того, чтобы попрактиковаться, вы оскорбили шестерых мастеров фехтования за неделю до дуэли?

– Мне разрешили отлучиться из полка семь раз за семь дней, сир, – сказа я.

– И вы не получили ни единой царапины?

– Мастер фехтования из двадцать третьего полка легкой пехоты задел мой левый локоть, сир.

– Пора забыть о подобных детских выходках, месье! – воскликнул император в припадке холодного гнева, которого все так боялись. – Вы что, решили, я награждаю ветеранов лишь для того, чтобы вы могли отрабатывать на них выпады и туше {47}? Как я буду сражаться с врагами, если мои солдаты поднимают оружие друг на друга? Еще одно известие о ваших дуэлях, и я раздавлю вас вот этой рукой!

Его пухлая белая ладонь взлетела высоко, а голос стал похож на отвратительное шипение и рычание. О Боже, волосы на моей голове стали дыбом. Сейчас я с удовольствием оказался бы на месте солдата, который первый идет в атаку по самому крутому и узкому ущелью. Император взял со стола и выпил чашку кофе, и, когда снова обернулся ко мне, от его гнева ничего не осталось. На его лице играла знаменитая улыбка, но только на губах, а не в глазах.

– Мне понадобится ваша услуга, месье Жерар, – сказал он. – Я буду чувствовать себя гораздо увереннее, когда человек, хорошо владеющий саблей, окажется на моей стороне. Вот поэтому я и выбрал вас. Но прежде всего я должен предупредить вас о секретности. Пока я жив, никто не должен знать о содержании нашего разговора.

Я подумал о Лассале и Талейране, но пообещал хранить молчание.

– Второе: я не желаю выслушивать ваших советов и предположений. Вы обязаны делать только то, что приказано.

Я поклонился.

– Мне нужна ваша сабля, а не голова. Предоставьте думать мне. Вам все ясно?

– Так точно, сир.

– Вы знаете Канцлерскую рощу в лесу?

Я кивнул.

– Вы, должно быть, знаете высокую сосну с раздвоенным стволом, где во вторник собирались охотники?

Если б он знал, что под этим деревом я встречаюсь с девушкой три раза в неделю, то не стал бы спрашивать.

– Отлично, ждите сегодня меня под деревом в десять вечера.

Я уже ничему не удивлялся. Если бы император попросил меня занять на время его место на троне, я бы лишь молча кивнул головой.

– Мы пройдем по лесу вместе, – сказал император. – Не забудьте захватить саблю, но оставьте дома пистолеты. Вы не должны обращаться ко мне, а я не стану разговаривать с вами. Мы должны хранить абсолютное молчание. Вы все поняли?

– Я понял, сир.

– Через некоторое время вы увидите человека, а возможно, и двух, стоящих под деревом. Мы вместе подойдем к ним. Если я дам команду защитить меня, вы обнажите саблю. Если же я начну с ними разговаривать, стойте и ждите, что произойдет. Коль скоро вам придется драться, ни один из них не должен уйти живым. Я помогу вам.

– Сир, – воскликнул я, – уверен, что легко справлюсь с двумя, но, может, стоит пригласить еще одного человека, чтобы вам самому не пришлось принимать участие в схватке?

– Та, та, та, – сказал Наполеон. – Я был солдатом перед тем, как стать императором. Вы полагаете, что артиллеристы управляются с саблей хуже, чем гусары? Я приказал вам не спорить со мной. Вы станете делать то, что скажу я. Если придется вытащить саблю из ножен, никто не должен остаться в живых.

– Они умрут, сир, – заверил я.

– Замечательно. Мне больше нечего сказать. Можете идти.

Я уже открыл дверь, когда мне в голову пришла идея.

– Думаю, сир… – начал я.

Он подпрыгнул на месте с яростью дикого животного. Мне даже показалось, что он ударит меня.

– Думаете! – крикнул он. – Вы, вы… Вы вообразили, что я выбрал вас потому, что вы умеете думать? Посмейте сказать мне это еще раз! Вы единственный человек, который… впрочем, довольно! Ждите меня у сосны в десять часов!