Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России

   Имея в виду это обстоятельство, я писал генерал-губернатору с первой же почтой, отправленной из Николаевского 26 октября: "Осмеливаюсь доложить Вашему превосходительству, что в случае продолжения войны сосредоточение в Николаевском всего, что находится ныне в Петропавловске и Японии, по моему мнению, должно составлять нашу главную заботу. Если мы во-время это сделаем, то какие бы превосходные неприятельские силы здесь ни появились, они никакого вреда сделать не могут, потому что банки лимана, полная неизвестность здешнего моря, расстояние в не одну тысячу миль, отделяющее их от сколько-нибудь цивилизованных портов; леса, горы и бездорожное, пустынное побережье Приамурского края составляют крепости, непреоборимые для самого сильного врага, пришедшего с моря. При сосредоточении в Николаевском судов, людей и всего имущества Петропавловского порта единственный неприятель, с которым неминуемо придется бороться, это мороз и пустыня, но, чтобы, победить их, необходимо, чтобы все наши силы были обращены на своевременное устройство просторных помещений и на полное обеспечение (из Забайкалья по Амуру) сосредоточенных здесь людей хорошим и в избытке продовольствием, медикаментами и необходимой здесь тёплой одеждой. Каждый же прибывший сюда человек, полностью не обеспеченный пищевым довольствием, одеждой и строительными материалами (кроме леса, разумеется) и инструментами, будет нас здесь не усиливать, а только ослаблять и обременять, распространяя болезни и смертность; поэтому не следует присылать сюда людей без полного обеспечения всем вышеупомянутым.

   Здесь, в настоящее время, каждый солдат прежде всего должен быть плотником; самое для него необходимое: топор, тёплая одежда и полная обеспеченность продовольствием. Только при наличии этих средств он может бороться и выйти победителем неминуемого и лютого здесь врага -- мороза и других условий, вредно действующих на здоровье и порождающих различные болезни и смертность. Если мы победим этого врага, внешний враг для нас будет уже не страшен, ибо, прежде чем добраться до нас, ему придется встретиться с негостеприимным и богатым банками лиманом, в котором он или разобьется, или же очутится в совершенно безвыходном положении. Он не решится также без пользы терять людей, высаживая десанты на пустынные берега Приамурского края. Таким образом, война здесь будет кончена со славой, хотя и без порохового дыма и свиста пуль и ядер, -- со славой, потому, что она нанесёт огромный вред неприятелю без всякой с нашей стороны потери: неприятель будет всегда в страхе, дабы суда наши не пробрались отсюда в океан для уничтожения его торговли. Он будет вынужден блокировать берега Татарского пролива и южной части Охотского моря; поэтому здесь необходимо будет сосредоточить большое количество военных судов. Правда, это будет сопряжено с весьма значительными расходами, но, знаю, принесёт нам огромную пользу, так как, блокируя побережье пролива, а следовательно, и весь Приамурский и Приуссурийский края, неприятель тем самым фактически признает их русскими".

   В заключение этого письма я выразил надежду, что мне будет дано знать заблаговременно о решениях, какие будут приняты относительно Петропавловска, ибо в противном случае я буду поставлен в большое затруднение и не буду иметь возможности провести своевременно необходимые мероприятия.

   Излагая своё мнение Николаю Николаевичу, я знал, что оно было совершенно противоположно тем видам на Петропавловск и тем мерам, которые были предприняты для того, чтобы сделать из него наш главный порт на Восточном океане. Я знал, что для его защиты еще в 1852 и 1853 годах туда была отправлена артиллерия, снаряды и прочее, но тем не менее я надеялся, что на мое письмо, вследствие важности его содержания, генерал-губернатор обратит свое внимание и вскоре пришлёт ответ. Поэтому после окончания построек для размещения всех собравшихся здесь команд и чинов и различных необходимых работ для предстоявшей навигации я начал заготовлять лес для построек в Николаевском на случай внезапного увеличения его гарнизона. Однако я имел в виду ещё и то обстоятельство, что с юга вход в лиман возможен только в первых числах мая, ибо южная часть лимана иногда бывает совершенно чиста к 5-му или 6 мая, а иногда затерта льдами до 15-го числа. Это зависит от господствующих в начале мая ветров: если ветер южный, то южная часть лимана бывает чиста от льда в самом начале мая, и наоборот; если будет северный ветер, то лед стоит там до 15-го числа. На фарватере между южной частью лимана и заливом Де-Кастри, единственным на тогдашних картах пунктом, где суда могли становиться на якорь, находятся банки, между которыми без карты итти затруднительно. За ними же, или за так называемым мной баром общего южного фарватера, суда могут стоять спокойно. По рассказам местного населения от мыса Екатерины идет хорошо проторенная тропинка к Амуру в селение Алом, лежащее в 80 верстах от Николаевского.