Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России

   Китай, настояв таким образом на вышеуказанном содержании статей Нерчияского трактата, прервал сообщение Забайкалья с морем, и Сибирь осталась вполне чуждой всякому развитию. Стоит только внимательно взглянуть на карту Сибири, чтобы оценить всю важность этой потери: полоса земли в несколько тысяч вёрст, удобная для жизни оседлого человека и составляющая собственно Восточную Сибирь, где сосредоточивалось и могло развиться далее её народонаселение, а с ним и жизнь края, ограничивается на юге недоступными для сообщения, покрытыми тайгою цепями гор, на севере -- ледяными бесконечными тундрами, прилегающими к такому же ледяному океану; на западе -- единственными путями, через которые только и можно наблюдать и направлять её действия к дальнейшему развитию, наравне с общим развитием нашего отечества, -- путями, через которые только и возможно увеличение её населения; на востоке -- опять недоступными для сообщения горами, болотами и тундрами. Все огромные реки, её орошающие: Лена, Индигирка, Колыма и другие, которые при другом направлении и положении могли бы составить благо для края, -- текут в тот же Ледовитый, почти недоступный океан и через те же недоступные для жизни человека пространства21.

   Между тем природа не отказала Восточной Сибири в средствах к этому развитию, она наделила её и плодоносными землями, и здоровым климатом, и внутренними водными сообщениями, связывающими её более или менее с остальной Россией, и богатствами благородных и других металлов -- элементами, обеспечивающими благоденствие жителей Восточной Сибири и её постепенное и возможное развитие, если только ей открыть путь, посредством которого она могла бы свободно сообщаться с морем. Единственный такой путь представляет собою когда-то потерянная нами река Амур. Эта река, однако, только тогда имеет для нас вышесказанное значение, если устье её доступно для плавания мореходных судов. Но на этот-то главный и жизненный вопрос не было тогда обращено никакого внимания; относительно его мы находились во мраке. Великий преобразователь России Пётр I, уповая, что этот вопрос может быть разрешён в благоприятном смысле, и сознавая всю важность обладания Приамурским краем, переселил в Забайкалье стрельцов и тем положил первое основание нашей силы в преддверии Амурского бассейна. За ним Екатерина II в следующих выражениях высказала важность обладания Амуром: "если бы Амур мог нам только служить как удобный путь для продовольствия Камчатки и, вообще наших владений на Охотском море, то и тогда обладание оным было бы для нас важным"22. Вот как понимали значение для России Приамурского края наши великие монархи!

   Китайцы, довольные тем, что горы и безлюдные пустыни отделили с севера Приамурскую Даурию от Якутской области, откуда для покорения первой явились русские, ограничились лишь построением на верхнем Амуре Айгунской крепости. Эта крепость служила оплотом Даурии со стороны Забайкалья; остальную же часть края они оставили без всякого внимания, имея в виду, с одной стороны, что горы и море, отделяющие его на северо-востоке от более или менее населённого нашего Приленского края, служат верной защитой от нас для их Маньчжурии. С другой стороны, боясь притязания на этот край русских, по случаю его неопределённости (по смыслу Нерчинского трактата), они оставили средний и нижний Амур с его притоками в том самом положении, в каком нашел его Поярков в 1644 году, то-есть свободным.

   В течение нескольких лет после договора русские, опасаясь внутренних междоусобий монголов, пускались с караванами через Маньчжурию и этим путём достигали Пекина. В лежащих на пути городах и селениях они производили меновую торговлю с маньчжурами. Но, по новости торговых сношений, русские как-то не могли сойтись с ними, отчего происходила постоянная вражда, положившая предел этим сношениям. После убийства, сделанного русскими в центре Маньчжурии, наши караваны не были туда впускаемы и должны были направляться в Пекин через Монголию; с этих пор всё было как бы забыто. Приамурский край для нас как бы не существовал. Сопредельное же с ним Забайкалье сделалось местом ссылки и было для нас только грозою и каким-то ледяным чудовищем, при воспоминании о котором трепетали в Европе. Так проходили годы. Между тем народонаселение Сибири возрастало; пути, ведущие в неё из Европейской России, населялись и улучшались. Владения наши более и более распространялись от Якутска к северо-востоку.