Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России

   "При всём том вам вменяется в непременную обязанность, чтобы бриг возвратился в колонию благовременно, снабдив продовольствием промышленников на Курильских островах {Это обстоятельство о походе к Курильским островам весьма замечательно, ибо там нет укрытого места для судов и постоянно господствуют туманы, а потому снабжение продовольствием и принятие промысла весьма часто бывает сопряжено, с огромной потерей времени: судно должно выжидать благоприятных обстоятельств и, следовательно, терять иногда более двух недель.} и чтобы всё оставалось в тайне.

   "Чтобы все инструменты для наблюдения вы хранили у себя и чтобы все наблюдения для определения, места судна и берега вы делали сами, а равно и журнал писали собственноручно, без участия в этом ваших помощников, которые, а равно как и команда, ничего об этом не должны знать и никому не говорить, что вы были около реки Амура" {Вышеприведённая инструкция совершенно не согласна с помещённой в книге: "Историческое обозрение образования Российско-Американской компании" П. Тихменева. Разногласие происходит, вероятно, оттого, что Г. И. Невельской имел в своих руках всю секретную переписку, тогда как Тихменев не знал о её существовании. (Прим. редактора первого издания -- В. Бахтина.)}.

   Вследствие этих распоряжений 20 июля 1846 года бриг "Константин" вышел из Аяна и подошел к мысу Елизаветы, лежащему на северной оконечности Сахалина. Определившись по этому мысу и поверив хронометр, он направился вдоль сахалинского берега к юго-западу и, не доходя мыса Головачёва, попал в залив, который принял сначала за Амурский лиман, почему и назвал его заливом Обмана (впоследствии он был назван заливом Байкал; это название он носит и теперь на картах). 28 июля, пользуясь наступившим приливом, бриг перешёл через банку около мыса Головачёва и вступил в глубокий канал, направляющийся вдоль Сахалина к югу. По причине сильных течений и постоянных свежих противных ветров бриг подвигался по этому каналу весьма медленно и, дойдя до 53° северной широты, встал на якорь. Отсюда Гаврилов отправился к реке Амуру поперёк лимана, на байдарках. Достигнув входа в реку у южного мыса, он поднялся по реке на 12 миль (22 км) и тем же путем возвратился на бриг. Затем он отправился на шлюпке по каналу к югу и, встретив в широте 52°46' отмель, возвратился обратно на судно. 12 августа тем же каналом и через ту же банку бриг, выйдя из лимана в Охотское море, пошёл в Аян, куда и прибыл 20 августа 1846 года. Отсюда Гаврилов отправил через Завойко журнал и карту своей описи к барону Врангелю в С.-Петербург и 22 августа вышел из Аяна в Ново-Архангельск.

   Рассматривая внимательно упомянутые журналы и карту, мы находим:

   1) Что парусное судно, следующее к лиману с севера, должно встречать большие препятствия от мелей, банок, течения и почти постоянных свежих ветров.

   2) Гаврилов попал в лиман, перейдя через банку, около мыса Головачёва, на которой глубина в малую воду 5 футов (1,5 м); следовательно, надлежащего входа в лиман с севера он не нашел.

   3) Бриг, подвигаясь в лиман вдоль Сахалина к югу, частью под парусами, но большей частью на завозах, встречал глубины, уменьшавшиеся к югу; так что на широте 52°46' глубина была уже 3 сажени (5,5 м). Тянувшиеся в этом месте от Сахалина к материковому берегу отмели замыкали, казалось, лиман с юга, образуя перешеек, препятствовавший входу в лиман из Татарского залива.

   4) Гаврилов от Сахалина, поперёк лимана, на двух байдарках подходил к южному входному в реку мысу и попал на банку с глубиною от 1/4 до 1/2 сажени (от 0,5 до 1 м), которая, казалось, должна была запирать устье реки. Поднявшись же от этого мыса вверх по реке на байдарках до 12 миль, Гаврилов находил на этом пространстве глубины от 3 1/2 до 5 сажен (от 6 до 9 м). Перевалив к противоположному, северному берегу реки и следуя под ним по тем же глубинам до северного входного в реку мыса, Гаврилов за мысом, в лимане, потерял эту глубину между мелями, лайдами и банками, и ему показалось, что мели или совершенно запирают вход в реку, или что между ними существует узкий, извилистый, мелководный канал (как сказано Гавриловым в журнале).

   5) Гаврилов не встречал ни русских (о которых Тебеньков говорил в инструкции) ни китайцев и не заметил никаких признаков правительственного китайского влияния на эти места и на обитателей гиляков, которые везде принимали его ласково и объясняли, что они никому ясака не платят.

   6) Что по пеленгам и широтам, определённым Гавриловым, составляется удовлетворительный очерк берегов северной части лимана.

   7) В этом же журнале объясняется Гавриловым, что за краткостью времени, по ничтожеству имевшихся у него средств, вследствие свежих ветров и течений, которые он встретил, ему не представлялось никакой возможности произвести тщательные и подробные исследования, которые могли бы разрешить вопрос о состоянии устья реки Амура и её лимана.