Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России

   До широты 31°32'N транспорт шел при умеренных и тихих северовосточных ветрах, но с этой широты, с 21 апреля, ветер перешёл сначала к юго-востоку, а потом менялся беспрестанно в направлении и силе, нагоняя при этом шквалы и пасмурность; с такими обстоятельствами мы шли до самого Петропавловска. 11 мая, в виду Авачинской губы, выпал большой снег и нашёл жестокий шквал с гор, но вскоре сделался ровный попутный. ветер, с которым 12 мая 1849 года мы вошли в Авачинскую губу и в 2 часа пополудни, после 32-суточного плавания от Гонолулу и через 8 месяцев 23 дня по выходе из Кронштадта {*}, бросили якорь в Петропавловской гавани, против порта. За весь переход из Кронштадта мы простояли на якоре всего 33 дня; больных на транспорте из 42 человек экипажа не было ни одного.

   {* Предшественники мои, отправлявшиеся из Кронштадта с той же целью (отвезти груз), с которою был послан и транспорт "Байкал", совершили плавание из Кронштадта в Петропавловск: а) транспорт "Америка" в 600 тонн, имевший более 10 узлов хода, пришел в Петропавловск через 10 месяцев 25 дней (капитан Шани); б) транспорт "Або", такой же вместимости и скорости хода, в 12 месяцев 15 дней (капитан Юнкер) и в) транспорт "Иртыш", в 450 тонн, совершил плавание из Кронштадта до Петропавловска в 14 месяцев (капитан Вонлярлярский). По приходе в Камчатку состояло больных:

   На транспорте "Америка" из 53 человек 10 человек

   " " "Або" " 73 " 22 человека

   " " "Иртыш" " 50 " 8 человек

   Из всех военных судов, отправлявшихся из Кронштадта в Петропавловск, всех скорее совершил это плавание шлюп "Камчатка" (капитан В. М. Головкин), именно в 8 месяцев 8 дней -- 15 днями скорее "Байкала", но шлюп этот в 900 тонн имел ход более 11 узлов, а "Байкал" не ходил более 8,5 и был всего в 250 тонн.}

   Донося из Петропавловска князю Меньшикову о своем прибытии, я писал: "При содействии неутомимых моих помощников мне удалось совершить это плавание благополучно и прибыть в Петропавловск с бодрой и здоровой командой, не имея никаких повреждений в корпусе судна, а равно и никакой порчи в грузе. Этим оправдалась надежда моя -- быть в Петропавловске в начале мая 1849 года. Таким образом, я надеюсь, без особых расходов для казны, исполнить возложенное на меня Вами поручение. Надеюсь приступить к нему с июня месяца, начав опись с северо-восточного берега Сахалина и продолжая её далее до Тугурской губы". Вместе с этим донесением начальник Камчатки, капитан 1-го ранга Ростислав Григорьевич Машин, донося в свою очередь князю А. С. Меньшикову о приходе в Петропавловск транспорта "Байкал" в совершенной исправности, с бодрой и здоровой командой, в заключение писал, что никогда еще не доставлялось в Камчатку такого хорошего качества и прочности материалов и запасов, а равно и в такой полноте, без всякой порчи их, какие доставлены ныне на транспорте "Байкал", и что вследствие этого наши сибирские порты обеспечены по крайней мере на четыре года.

   Между тем, пользуясь отходом почты в Европу во время пребывания моего в Рио-де-Жанейро, я писал оттуда, 26 ноября 1848 года, Н. Н. Муравьёву, что, судя по раннему приходу моему в Рио-де-Жанейро, я надеюсь в мае быть в Петропавловске и, по сдаче груза в этом порту, я решился, во всяком случае, получу или не получу высочайшее повеление, отправиться прямо к описи восточного берега Сахалина и Амурского лимана; "о чем, -- писал я, -- долгом моим считаю предварить Вас, в надежде, что Вы не оставите меня своим содействием: ибо, если я не получу на произведение этой описи высочайшего соизволения, то подвергаюсь по закону тяжкой ответственности".

   В Петропавловске я получил от Н. Н. Муравьёва секретное письмо, доставленное туда с курьером, и копию с распоряжением Р. Г. Машину: принять все меры к скорейшему выходу транспорта из Петропавловска. Вместе с тем я получил и копию с инструкции, представленной Муравьевым, через князя Меньшикова, на утверждение Николаю I.

   В письме своём Н. Н. Муравьёв благодарил меня за все принятые мной меры, особую решительность и самоотвержение к достижению важной и полезной для России цели, объясняя, что он ходатайствует, чтобы представленная им инструкция, копия с которой мне посылается, была утверждена Николаем I, на что он и надеется. Н. Н. Муравьёв в этом письме уведомлял меня, что он нынешним летом посетит Петропавловский порт и на обратном пути, в исходе июля, думает встретиться со мною в Амурском лимане.

   В инструкции, представленной Н. Н. Муравьёвым через князя Меньшикова на утверждение императору, мне предписывалось:

   1) Из Петропавловска следовать к северной части Сахалина, тщательно осмотреть, не имеется ли в этой части полуострова63 закрытой для мореходных судов гавани или, по крайней мере, рейда.

   2) Определить с севера подход и вход в лиман Амура, состояние Амурского лимана и нет ли в окрестностях мыса Головачёва или Ромберга места, где можно было бы защитить лиман с севера.