Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России

Типы лодок, байдарок местного населения Приамурья, применявшихся Невельским при плавании в низовьях Амура

Манчьжурская досчатая лодка. Лодка, сделанная из одного куска дерева. Берестянка используется местным населением, живущим на среднем и нижнем Амуре. Весла к берестянке Рисунки художника Мейера (Альбом рисунков к путешествию на Амур, совершенному от Сибирского отдела Русского географического общества [Путешествие в Приамурье в 1855–1856 гг. экспедиции Р. К. Маака])

«Господа, — сказал я им, — на нашу долю выпала столь важная миссия, и я надеюсь, что каждый из нас честно и благородно исполнит при этом долг свой перед Отечеством. Ныне же я прошу вас энергично содействовать мне к скорейшему выходу отсюда транспорта. Все, что я вам объявляю, должно оставаться между нами и не должно быть оглашаемо». При участии почтенного начальника Камчатки и командира Петропавловского порта Ростислава Григорьевича Машина и при неутомимой деятельности офицеров приготовление транспорта к походу шло быстро. Через две недели мы были уже готовы и ожидали только лишь байдарку с Алеутских островов, за которой Р. Г. Машиным был послан бот «Камчадал». Между тем транспорт «Иртыш», зимовавший в Петропавловске, взял груз с «Байкала», назначенный в Охотск, и 28 мая отправился по назначению. С ним я в тот же день послал письмо Н. Н. Муравьеву, в котором извещал его о своем решении идти из Петропавловска к Сахалину и в Амурский лиман, а также о том, что около исхода июня я надеюсь быть в северной части лимана. 29 мая на боте «Камчадал» нам была доставлена байдарка, и утром, 30 мая, при тихом ветре с берега, транспорт вышел из Авачинской губы и направился к восточному берегу Сахалина.

Глава девятая. Исследования в Амурском лимане и Татарском проливе

Плавание транспорта у берегов Сахалина и в Амурском лимане. -

Решение главных вопросов об устье Амура, его лимане и острове Сахалин. — Прибытие в Аян

С тихими противными ветрами, перемежавшимися штилями и непроницаемыми холодными туманами, медленно мы подвигались вперед, так что только 7 июня могли выйти в Охотское море, через 4-й Курильский пролив ^{45}. Погода была ясная; мы определили по пеленгам наше место, взяли отсюда курс к восточному берегу Сахалина, в широту 51°40′, где Крузенштерн встретил сулой, принятый им за бар рукава Амура. Иван Федорович, опасаясь сулоя, с этого места стал удаляться от берега.

11 июня при совершенно ясном небе и чистом горизонте мы определили широту и долготу по хронометрам. Пункт этот показал нам удовлетворительность нашего счисления. До сахалинского берега в 6 часов вечера этого числа оставалось 35 миль. Скорость нашего хода была такова, что с рассветом 12 июня мы предполагали уже подойти к берегу. Ночь наступила мрачная и пасмурная. Через каждые четверть часа бросали лот и при ветре имели ходу от 2 до 3 узлов (3,7–5,5 км). В 11 часов вечера ветер зашел к WtN, и мы услышали бурун; глубина была 19 сажен (34,7 м), грунт — твердый белый песок; я спустился на восток и, пройдя 4 мили (7,4 км), лег бейдевинд ^{46} на правый галс ^{47} и приказал бросать лот и иметь оба якоря готовыми. Глубины были от 20 до