Подвиги русских врачей

Велики были потери, наносимые русскими войсками союзникам, осаждающим Севастополь во время Крымской кампании, но и русские войска, и войска союзников, страдали еще больше от сыпного и возвратного тифа зимой, от холеры и дизентерии — летом. Точные данные об этих потерях отсутствуют, но обширные кладбища — французское и английское — под Севастополем говорят о них. Наши сведения о потерях под Севастополем от болезней разноречивы: одни историки указывают на огромную цифру в 888 тыс. на всю армию (эти данные следует считать преувеличенными по ряду соображений), другие — пишут, что потери равны многим десяткам тысяч, а по докладу Шеню, начальника французской санитарной службы, даже сотням тысяч.

Данные о русско-турецкой войне, когда врачи уже довольно точно распознавали сыпной тиф, останавливают наше внимание. В «Военно-медицинском отчете за войну с Турцией 1877–1878 годов» говорится, что в дунайской армии сыпным тифом болело 54,8 на тысячу человек, а в Кавказской армии — 64 на тысячу при огромной летальности (число смертей на 100 заболевших), равной соответственно 51,0 и 41,5, т. е. потеря от заболеваний была колоссальная. Скученность, отсутствие самых элементарных мер по ограждению войск создавали предпосылки к распространению паразитарных тифов вообще, сыпного в частности.

В феврале 1878 г. эпидемия тифа достигла таких размеров, что в некоторых частях войск главных сил только те избегли заражения сыпным тифом, которые прежде им болели. При этом врачи, лазаретная прислуга, санитарные роты, более других соприкасавшиеся с больными, переболели поголовно. Вот что пишет в официальном документе дивизионный врач 45-й пехотной дивизии: «Самый жалкий вид представляла дивизия в апреле 1878 года при возвращении в Карс. Тут едва брели жалкие остатки ее, которых насчитывалось по 400 человек в каждом полку, обносившихся, грязных, слабых, истощенных после перенесенного тифа, причем у многих были только тощие мешочки на спине, а ружья и ранцы были сложены на повозки, как тяжесть, с которой эти люди на ходу не могли управляться. Думаю, что одна только надежда скорого возвращения на родину, бывшая в сердце каждого, ободряла и подталкивала всех вперед, иначе трудно было бы понять, как перенесли несчастные этот поход, который вследствие весенней распутицы пришлось опять совершать по непроходимым дорогам, с вытаскиванием обозов и проч.».

Вот телеграмма главного врача госпиталя № 1: «Тифозных в госпитале слишком 300 человек. Врач Васильев умер. Врач Давидянц отправлен в тифе в Александрополь. Я четвертый день без ног, вероятно, тиф. Смотритель и комиссар в тифе. Из 85 человек госпитальной команды только 14 на ногах. Из 9 фельдшеров только один здоров, 4 писаря в тифе. Не присылайте больных, а наличных в госпитале, вместе со мной, прикажите перевести в Александрополь».

В некоторых госпиталях переболел почти весь персонал. Так, в одном госпитале из 8 врачей заболело 7, все сестры милосердия, 79 % служителей; в другом — 60 % врачей, все сестры и 80 % прислуги. А сколько из них погибло…

Заболеваемость гражданского населения сыпным тифом в Российской империи регистрировалась плохо. В отчете медицинского департамента Министерства внутренних дел за 1887 год составитель прямо пишет, что при изучении заболеваемости сыпным тифом выступают два обстоятельства: «с одной стороны, громадное преобладание чисел заболевших по отношению к 10000 населения в губерниях земских по сравнению с другими (неземскими, где медицинская помощь была поставлена много хуже. — Г. В.) и незначительность числа заболевших в среднеазиатских» (где врачей было совсем мало и врачебные силы сосредоточивались исключительно в городах. — Г. В.).

Следует напомнить, что врачей в царской России было незначительное количество и большинство их находилось главным образом в городах. Пусть читатель вдумается в следующие цифры: во всей России к началу первой мировой войны было всего 19 875 врачей, это и в Европейской России, и в Сибири, и на Дальнем Востоке, и на Кавказе, в том числе и военных, и гражданских, и железнодорожных. Основная масса их работала в городах — 14810; все крестьянское население обслуживалось пятью тысячами врачей[14]. Как можно было при таком положении точно регистрировать больных различными инфекциями, в том числе сыпным тифом?

А ведь секрет (если это можно назвать секретом) ликвидации заразных болезней, и в первую очередь сыпного тифа, заключается, как мы увидим дальше, в ранней и полной госпитализации больных. В настоящее время у нас имеется свыше 300 тыс. врачей. Советское правительство, несмотря на успешные результаты борьбы с инфекциями, стремится еще больше увеличить армию врачей. Основываются все новые медицинские институты; в Благовещенске, в Сретенске, Чите, Семипалатинске, Барнауле и др.

Русская медицинская общественность всегда говорила о страшном сыпном тифе.

Вот какие сведения давала официальная статистика о заболеваемости сыпным тифом.

Зарегистрировано больных сыпным тифом[15] по России: