Подвижники и мученики науки

Италия в эту пору была и экономически и политически слаба. На международной арене первые места занимали Франция и Испания с Германией. Итальянским властям, и светским и духовным, приходилось опираться на одну из этих враждующих между собой сторон: либо на Францию, либо на Испанию и Германию. В Италии боролись две партии: французская и испано-германская; и эта борьба выразилась в различной ориентировке двух монашеских орденов — доминиканцев и иезуитов: доминиканцы стояли за Испанию, где они господствовали, а иезуиты — за Францию, в которой пользовались большим влиянием. Само собой разумеется, что для обеих враждующих партий очень важно было, кто восседает на папском престоле — сторонники Франции или Испании. А папой в эту пору был Урбан VIII, сторонник Франции, человек большого, государственного ума, образованный, с большой симпатией относившийся к Галилею. Так обстояли дела в злополучный для Галилея 1632 год. Сторонники испано-германской партии с доминиканцами во главе страстно хотели опозорить нежеланного папу Урбана VIII. С этой целью они попытались расправиться с Галилеем и тем самым скомпрометировать покровительствовавшего ему Урбана VIII. Началась закулисная, провокационная игра.

Сторонникам испанской партии без ведома папы (но якобы с его согласия) удалось каким-то хитроумным путем получить разрешение на напечатание книги Галилея. Книга появилась в свет и, отчасти благодаря стараниям самого Галилея, проникла не только в города Италии, но и за пределы ее. Скандал получился огромный: на книге стояла надпись, гласящая, что «Диалог» напечатан с разрешения папской цензуры. Враги Урбана торжествовали: он на весь католический мир был объявлен защитником ереси и покровителем богохульника.

Надо было спасать положение. Надо было раскрыть интригу и доказать, что вся эта махинация — дело рук испано-германской партии. И вот Урбан VIII, председательствуя в чрезвычайном собрании инквизиции, настаивает, чтоб Галилей был вызван в Рим для немедленного допроса, а в случае, если будет обнаружена его вина, и для соответствующей кары.

Галилею уже под семьдесят лет. Одолевают старческие недуги. Да и путешествие в Рим по тем временам было довольно утомительно. И Галилей под разными предлогами оттягивает поездку, просит передать дело в местную инквизицию. Три месяца спустя приходит из Рима новое, более суровое предписание инквизиции, в котором сказано, что Галилей «немедленно по выздоровлении и прекращении опасности для его здоровья должен быть заключен и привезен в оковах».

13 февраля 1633 года Галилей был уже в Риме; два месяца он прожил во дворце посольства Флоренции и только 12 апреля явился на допрос инквизиции. Допрашивали его четыре раза, то увещевая, то грозя пытками, многократно ставя великого натуралиста в крайне унизительное положение и вынуждая его прибегать к уверткам, лжи и лицемерию. И в устном обращении к инквизиции и в письмах к ней Галилей не раз обращался с просьбой о снисхождении ввиду его религиозного правоверия, преклонного возраста и преждевременно надорванного здоровья, а в заключение последнего допроса, измученный, обезволенный, сказал:

— Я не придерживаюсь и не придерживался мнения Коперника с тех пор, как мне было предписано оставить его. Во всяком случае, я здесь в ваших руках — поступайте, как желаете.

Когда же от него вновь потребовали сказать истину, иначе он будет подвергнут пытке, он повторил:

— Я здесь нахожусь только, чтобы повиноваться; я не придерживался этого мнения после полученного предписания, как я сказал.

Но инквизиция не удовлетворилась этим. Она потребовала, чтоб Галилей в торжественной обстановке, публично, отрекся от ереси, гласящей о вращении Земли вокруг Солнца. И великий старец, склонившись перед судьями и положив руку на евангелие, произнес:

— Я, Галилео Галилей, семидесяти лет от роду, лично предстоя перед судом, преклонив колена перед Вашими высокопревосходительствами, достопочтенными господами инквизиторами, имея пред глазами святое евангелие, которого касаюсь собственными руками, клянусь, что всегда верил и ныне верю и впредь буду верить во все, что считает истинным, проповедует и чему учит святая католическая и апостольская римская церковь… Сим святым судилищем я признан сильно подозрительным в ереси, будто придерживаюсь и верю, что Солнце есть центр мира и неподвижно, Земля же не есть центр и движется. А посему… от чистого сердца и с непритворною верой отрекаюсь, проклинаю, объявляю ненавистными вышеназванные заблуждения… Клянусь впредь никогда не говорить и не утверждать ни устно, ни письменно о чем бы то ни было, что может создать против меня подобного рода подозрения. Когда же узнаю кого-либо, одержимого ересью или подозрительного в ереси, то обязуюсь донести об этом сему святому судилищу, или же инквизитору, или ординариусу того места, в котором нахожусь…