Подвижные игры для принцесс

И некромантские сапоги направились к выходу, унося с собой владельца. Амбал подождал, когда за хозяином закроется дверь, и перерезал веревку, удерживающую меня на весу. Я грациозно шлепнулась в грязную лужу, подкрашенную кровью, сочащейся из разбитой губы. Болело все. Попытка громилы утвердить меня на ногах окончилась провалом. Точнее повалом меня обратно в лужу. Мучителю не осталось ничего другого, кроме как взгромоздить мое безвольное тельце себе на плечо и так транспортировать в нужном направлении.

Болтаясь как куль, я злорадно усмехнулась — вся собранная мной из лужи грязь, теперь текла прямиком за шиворот некромантскому прихвостню. К тому же, он еще и в роли моей ломовой лошади выступал. Увы, на скакуна длинноногого не тянул. Ну да, мне и так сгодиться.

* * *

До Острова, меня бугай ясное дело на плечах не пер. Оно и понятно, остров со всех сторон водой окружен. Туда плыть надо. Но это хмырь меня даже до плавательного средства не донес. Только до двора. А там, весьма неосторожно впихнул в какую-то крытую повозку, похожую на большой и просторный гроб. В нем, судя по остаткам ботвы, комьям земли и птичьим перьям, ко двору снедь привозили. О комфорте речи не шло. Жесткий деревянный настил на каждой кочке и рытвине больно бил меня по уже и без того отбитым частям тела. Когда по моим подсчетам дворец остался далеко позади, я предприняла попытку освободиться. Затекшие руки с полу вывихнутыми суставами шевелиться не пожелали. Пришлось звать на помощь магию.

Но не тут то было. Сила резво побежала по телу, притупляя боль. Но на этом дело и кончилось. Даже не сформировавшись в заклинание, она вдруг потянулась струйкой вовне, истаивая как дым на ветру. Вот тут то до моего хилого разумения и дошло, что же за собачий ошейник на меня нацепили. Ну конечно, чем еще мага нейтрализовать, если не оковами Сайяха?

Бе. Гадкая для всякого колдуна вещь. До сего дня, я лично с этими вещицами не сталкивалась. Но в книгах об этой мерзости читать доводилось. Ошейник, пояс или браслеты с кристаллами белого алмония. Изобретение мага Сайяха, за что ему вечное проклятие от колдовской братии. У белого алмония есть специфические свойства: этот камень стремиться поглотить всяческую магическую силу, до которой дотянется. И так, пока полностью не зарядится. Когда это случается, оттенок камня меняется с молочного, на серый. После этого, силу из него можно в любое заклинание направить, сделав соответствующий амулет. Он будет работать, пока полностью себя не исчерпает. Тогда кристалл снова белеет и на поглощение силы переходит. Главные минусы — камень белого алмония может поддерживать только одно заклинание, то, на которое его первым направили, а еще, он не поддается частичной подзарядке, действуя по принципу: все или ничего.

Именно эти качества использовал Сайях в своих оковах. Пока алмониий разряжен, он будет пресекать любые потуги к колдовству, попросту поглощая всю высвободившуюся силу. Когда же кристалл переполнится, его ресурс направится на заклинание, встроенное в оковы. А вплести можно многое: от небольшого силового удара, для усмирения строптивых, до солидного разряда молнии, способной испепелить бедолагу на месте. Поскольку, никогда точно не знаешь, какую гадость впихнули в данное конкретное средство пресечения магической деятельности — разумнее всего не рисковать и силой не баловать.

Вот и я пока обожду. Как-то не хочется хорошо прожаренным окороком стать.

Госпожа удача если и не сопутствовала мне во всем, то хотя бы время от времени свои косые взгляды в мою сторону кидала. По крайней мере, знакомство моих ребер с дощатыми стенками и полом экипажа продолжалось недолго. После нескольких крутых поворотов и десятка глубоких ям, гроб на колесиках остановился. В воцарившейся тишине было слышно, как возница спрыгнул с козел. Его шаги затихли вдали. А вместо них накатили звуки моря: шелест волн, с тихим плеском бьющихся о причал, скрип снастей какого-то судна, еле различимая песня ветерка.

Эх, сейчас бы вдоль кромки прибоя босиком пройти. А вместо этого лежу связанная, как приготовленный к продаже баран…

«Так баран и есть! Покуда тюремщика нет, можно было бы из телеги этой попытаться выбраться, а не уши топорщить.»

Ага. Выберешься, как же. Единственная дверца закрыта на крючок. Снаружи. А выломать ее — шуму будет, как от падения дерева. Поскольку мой страж не глухой — прибежит быстренькой трусцой. А вот я со связанными руками далеко не удеру. И получу по шее. Как пить дать, получу.

«Трусиха.»

Осторожная.

«Раньше надо было осторожничать, когда во дворец поперлась.»

И что за радость с самой собой препираться? И так ведь знаю, что дура.

Глава 9

Волны мягко плескались о борт, легонько покачивая корабль. Их тихий шорох действовал успокаивающе. Как и слабое мерцание корабельного фонаря — малюсенького огарка свечи, окруженного металлической сеткой. Вся обстановка навевала мысли о сне. Так хотелось смежить веки и уплыть в мир ярких сновидений.