У меня начали гореть уши. Все правильно, сама виновата. Ежели изображаю приличную замужнюю даму, то с такими сомнительными личностями как менестрель, через стенку разговаривать должна и в присутствии десятка свидетелей, готовых подтвердить мою добродетельность. Н-да. Как это со стороны выглядит? Муж за дверь, а я тут же к певуну на коленки — плюх. Алеису, при виде нас, впору макушку ощупывать — не пробиваются ли рога?
Не люблю врать. Это ж о скольких вещах забывать нельзя!
— Алеис, это мой старый знакомый, Огал. Мы с ним росли вместе. Он менестрель.
Огал протестующе вскинул вверх руку.
— Огаллиус. Огал слишком по-деревенски. У менестреля должно быть звучное имя.
— Огаллиус, это мой…
Уже говорила, что не люблю врать? Так вот, особенно не люблю врать друзьям! Я замялась.
— Это Алеис.
— Ее муж.
Алеис моральными терзаниями мучиться не стал. Никак из вредности. У Огала аж глаза на лоб полезли.
— Муж? Ну ты Ринка даешь! Вот уж не думал, что во всех Внутренних королевствах найдется столь отчаянный парень, что возьмет тебя в жены.
— Это почему же?
Глаза у меня загорелись недобрым светом.
— Так ведьма же?
— И что? У магичек тоже семьи бывают.
— Так то магички. А ты ведьма. И не в даре дело. Вспомни беднягу мельника.