Подводная лодка (The Boat)

И еще 10 человек, не названных поименно.

Эта книга — роман, но это не плод воображения. Свидетелем событий, описываемых в ней, был автор. Они образуют суммарное впечатление от военного опыта на немецких подводных лодках, хотя основные герои книги — это не портреты людей — живых или же мертвых.

Из 41 000 немецких подводников, служивших во время Второй мировой войны, 26 000 не вернулись из боевого похода.

Продольный разрез подводной лодки проекта VII–C

Бар «РОЙЯЛЬ» (Bar Royal)

Дорога длиной в три мили от «Мажестика» к бару «Ройяль» огибала берег одной размашистой кривой. Луна пока еще не взошла, но асфальт пронизывал темноту как унылая лента.

Нога Командира топтала акселератор машины в стиле гонщиков Ле-Мана. Неожиданно она переместилась на педаль тормоза. Шины завизжали, когда он затормозил, отпустил педаль и снова затормозил. Тяжелый автомобиль остановился без заноса в нескольких дюймах от дико жестикулирующей фигуры в синей форме. Его фуражка главстаршины была набекрень. Нашивка на его рукаве говорила о том, что это рулевой.

Он стоял на дороге, размахивая руками вне конуса света от наших фар. Я не мог разглядеть его лица. Командир как раз начал двигаться снова вперед, когда он хлопнул ладонью по капоту нашей машины и прорычал: «Вы, наглые педерасты, вы! Я из ваших кишок подвязки сделаю!»

Я подумал, что Командир взорвется. Вместо этого он переключил автомобиль на заднюю передачу так резко, что моя голова чуть не улетела сквозь ветровое стекло.

На первую передачу. Слаломный поворот, визг покрышек, затем вторая.

«Наш Боцман», — проинформировал меня Командир. — «Пьян в стельку».

Стармех, который сидел позади нас, пробормотал что-то неразборчиво.

Командир, который только что вырулил автомобиль, вдруг вынужден был снова затормозить. В этот раз более спокойно, потому что мы заметили колеблющуюся линию фигур в свете наших фар задолго до приближения к ним. Там было по меньшей мере с десяток людей, стоящих поперек дороги, все из них нижние чины в выходной форме.

Когда мы приблизились ближе, я увидел, что у всех у них клапаны брюк были откинуты. Из каждой ширинки свисало по роскошному пенису.

Командир моргнул фарами, моряки расступились, и мы церемонно проехали через лужи мочи.

«Представление пожарного катера, как они это называют. Члены нашей команды, вся компания».

Сзади нас Стармех неодобрительно фыркнул.

«Остальные в борделе для нижних чинов», — объяснил Командир. — «Сегодня ночью должен быть весьма оживленный бизнес. Меркель тоже уходит завтра утром».

Ни одной души не было видно следующую милю пути. Затем береговой патруль появился в свете наших фар.

«Будем надеяться, что мы не будем недосчитываться с дюжину людей ко времени отплытия», — проворчал Стармех на заднем сиденье. — «Они любят вступать в конфликт с законом, когда клюкнут немного».

«Даже не узнали своего Старика», — удивлялся Командир. — «Пожалуй, это уж чересчур, я бы сказал».

Сейчас он вел машину медленнее.

«Нельзя сказать, что я сам чувствую себя уж очень свежим», — продолжал он вполоборота. — «Слишком много возбуждения для одного дня. Сначала похороны утром в Сен-Назере — рулевой, погибший во время налета на Шатонеф. Затем еще налет, пока мы все там были на похоронах. Весьма неуважительно, во время военных похорон. Наши зенитчики сбили три больших самолета».

«Что еще?» — спросил я.

«Сегодня ничего, но это дело с расстрелом вывернуло меня вчера наизнанку. Котельный машинист, девятнадцати лет, чистый случай дезертирства. Сверх всего этого, они забили свинью в «Мажестике». Свежий бульон на обед. Предполагали, я думаю, что это будет пикник. Никому это дело не понравилось».

Командир подъехал к учреждению, на котором буквами высотой в рост человека было написано «Бар Ройяль». Бетонный монстр, который должен был напоминать корабль, находился между береговой дорогой и второстепенной, которая выходила под острым углом из соснового леса. Через все здание простирался стеклянный фасад в виде навигационного мостика.

Внутри нас приветствовала Моника, темноволосая, темноглазая, полногрудая и полная темперамента. Она была эльзаской, чей фрагментарный немецкий состоял из слэнга нижней палубы.

Другим единственным украшением заведения были три официантки в открытых форменных блузках и оркестр из троих музыкантов — запуганных и выглядевших бесцветно, в отличие от полукровки-барабанщика, который казалось, счастлив за своей работой.

Этим заведением сначала заправляла организация Тодт[1] и она декорировала его в смешанном стиле fin de siecle (конца века) и Дома Германского Искусства. Флотилия заняла его под тем предлогом, что командам подводных лодок нужна релаксация, офицеры-подводники не могут проводить все свое время в борделях, и что «наши парни» выиграют от более рафинированной атмосферы.