Подводник №1 Александр Маринеско. Документальный портрет, 1941–1945

18.05 по улице, прилегающей к порту, офицеры 1-го ДПЛ обнаружили в финской квартире на первом этаже танцующих с финскими женщинами офицеров 1-го ДПЛ капитан-лейтенанта Сукалова члена ВКП(б) див. связиста и пом. командира ПЛ М-102 капитан-лейтенанта Симакова члена ВКП(б), и 20.05 в этой же квартире обнаружили пом. командира гвардейской ПЛ Л-3 капитан-лейтенанта Александрова члена ВКП(б), командира БЧ-2-3 той же подлодки гв. лейтенанта Бодарова члена ВКП(б). И хотя к партийной ответственности привлечены все четверо, командир ДПЛ принял решение отставить от награждения и от повышения в звании Сукалова, на остальных взыскание еще не наложено. Имеется факт отказа от [выполнения] приказания краснофлотцем рулевым ПЛ Л-21 Рожковым б/п. 11.05 пом. командира наложил взыскание шесть суток ареста. Необходимо отметить, что на 1-м ДПЛ очень редки случаи, когда командование или офицеры кораблей не реагируют на совершенные проступки, однако этого оказывается недостаточно. Основной причиной резкого снижения дисциплины на 1-м ДПЛ является тот факт, что командиры и политработники, а также партийные и комсомольские организации не сумели быстро перестроиться в период, когда война окончилась, когда боевое напряжение резко снизилось. И хотя часть лодок находится в море, а их единицы 1–2, все же большинство их пришло в базы, а личный состав, почувствовав это, стал думать совершенно о другом, причем исходя из реальных условий начавшегося мирного периода. Командиры и политработники не сумели быстро учесть обстановку и спад боевого напряжения, не сделали всего для мобилизации энергии личного состава на продолжение успешного ремонта кораблей, на изучение уставов и наставлений, на изучение боевого опыта войны. Партийно-политическая работа снизилась, ее содержание изменили не оперативно, в результате налицо серьезные осложнения в дисциплине среди личного состава всех категорий. Кроме того, взявшись за налаживание дисциплины, командиры кораблей не сумели привлечь к решению этой задачи старшинский состав. Поэтому из 50 взысканий, наложенных на нарушителей воинской дисциплины в 1-м ДПЛ, 42 приходятся на офицерский состав. Из них: командиром дивизиона наложено 14 взысканий, командирами лодок и базы – 15, помощниками командиров кораблей – 8, командирами боевых частей – 5. Кроме того, одно взыскание наложено командиром бригады. И только три взыскания наложили старшины и из них: старшины групп – 2, а командиры отделения наложили одно взыскание на всем ДПЛ в течение месяца.

В значительной степени сказалось в этот период и то, что работа со старшинским составом проводилась слабо, не систематически, старшин мало учили дисциплинарной практике, практике повседневного воспитания подчиненного им личного состава. Не помогло отдельным командирам единоначальникам и то, что они привыкли только воевать и командовать личным составом, а вдумчивой организацией воспитательной работы на корабле не занимались по-настоящему.

К таким относятся на 1-м ДПЛ командир краснознаменной ПЛ С-13 капитан 3 ранга тов. Маринеско, командир ПЛ Д-2 капитан 2-го ранга Линденберг, командир ПБ «Смольный» капитан-лейтенант тов. Лобанов.

На 3-м ДПЛ командир капитан 2-го ранга Гольдберг и зам. командира по полит. части ДПЛ капитан 3 ранга тов. Коцегуб положение с дисциплиной немногим отличается от 1-го ДПЛ. За май на 3-м ДПЛ насчитывается 36 проступков, из них: самовольных отлучек – 6, пьянок – 7, пререкания и грубость – 10 случаев. Причины, характеризирующие ухудшение дисциплины, в основном те же, что и на 1-м ДПЛ. Политотдел, учитывая серьезность положения с дисциплиной, послал работника Политотдела в Турку для оказания помощи политработникам в проведении работы по укреплению дисциплины на кораблях 1 и 3-го ДПЛ.

На 2-м ДПЛ командир капитан 3 ранга тов. Шулаков, зам. командира по полит. части ДПЛ капитан 3 ранга тов. Пикулин положение с дисциплиной и в частности с самовольными отлучками не улучшилось, а ухудшилось, так например:

В апреле самовольных отлучек было 4, в мае их – 8. В числе самовольно ушедших на берег есть офицеры. Командир подлодки К-56 капитан 3 ранга Попов, исключенный в марте из членов ВКП(б) за пьянство и связь с финскими женщинами, 17 мая ушел в город, выпивал, вернулся утром на корабль. Командование бригады возбудило ходатайство перед Военным Советом КБФ о снятии с должности командира ПЛ, списании с бригады и снижении в звании.

19 мая командир БЧ-2 старший лейтенант Рабинович, б/п, призван из совторгфлота, заступил дежурным по связи в командном пункте Штаба БПЛ на плав. базе «Иртыш». Вечером самовольно оставив дежурство, ушел в гор. Хельсинки, где пробыл до часу ночи, после чего вернулся выпивши на корабль. От дежурства был отстранен, но взыскание командиром еще не наложено. Краснофлотец ПБ «Иртыш» Усенко б/п был послан в город с заданием. Усенко прибыл пьян и через 5 часов после указанного срока возвращения на корабль.