Подводное течение

— Никакой готовки яиц или стирки носков, я был именно на передовой, — воспитание обязывало меня остановиться, и в итоге я был вынужден выслушивать детальные истории, которые заканчивались кучей обгорелых трупов, или в центре которой фигурировали чьи-то отрезанные головы.

Он постоянно смеялся, хотя тогда ни одна из его противных историй не казалась мне забавной. Но сейчас, наблюдая, как самопровозглашенный мятежный киллер прогибается перед своим дородным гражданским начальником, я очень даже развеселился.

— А Марлен сказала мне, что ты занят установкой новой душевой кабины, — невесело констатировал мистер Холден.

Марлен — жена Холдена, мать его троих сыновей с плоскими лицами и приплюснутыми носами: Хантера, Ганнера и Чейза.

Раньше мне было интересно, захочет ли эта чванливая парочка произвести на свет Бака или Муза, чтобы собрать полный комплект, но судя по всему, они покончили с производством маленьких Холденов.[3]

Такое впечатление, что Россу никак не оторваться от ремонта домов по выходным. Он, кстати говоря, занимается ремонтом дома своего босса. Отличная работа для того, кто при установке перепутал краны с горячей и холодной водой у нас на кухне.

— Да, простите, мистер Холден, — извиняется он. — Мы заказали специальную плитку из Италии, поэтому я не появлялся у вас несколько недель.

— Да? — делано удивляется мистер Холден. — А моя экономка утверждает, что видела, как ты уходил в воскресенье…

— Хм… — бормочет Росс. — Погодите-ка, все верно. Я заскочил около часу, чтобы забрать несколько инструментов. Пока ждем плитку, я работаю на другом объекте.

Теперь я по настоящему наслаждаюсь шоу. Даже в пятом классе есть врунишки поизобретательнее.

— Что ж, давайте уже заканчивать с этим, мистер Маршал. Все эти заграничные заказы, а на складе скоро будет очень много дел. Я хочу видеть отменный результат. На обеих работах.

Росс вытягивается по стойке смирно.

— Роджер, сэр.

Мистер Холден изучает мужчину, а затем направляется внутрь, так и не взглянув на меня.

— Пст, — я слышу как шипит Росс, когда мистер Холден наконец исчезает из виду.

Я оборачиваюсь.

— Привет, Росс, — здороваюсь я. — Что случилось?

Вместо ответа он сердито буравит меня взглядом. Мужчина бросает взгляд на вход в здание — полагаю, чтобы увериться, что мистер Холден все еще внутри.

Только после этого он, наконец, заговаривает со мной низким злым голосом.

— Ты что здесь делаешь? — требует он ответа.

— Просто заскочил поздороваться.

— Я думал, ты еще в больнице.

— Выпустили. За хорошее поведение, — шучу я, пытаясь разрядить обстановку.

— Ты должен был сначала позвонить! У нас же соглашение. Дьявол, ты не можешь просто взять и поменять планы.

Ну и что этот мужик имеет в виду? Впрочем, в последнее время подобные ситуации стали почти нормой, поэтому я просто уточняю:

— Какое соглашение?

— Какое соглашение? — повторяет он мой вопрос, стараясь контролировать голос. — Соглашение, умник, которое гарантирует, что нас с тобой вместе никто не будет видеть, дошло? А теперь давай, потопали…

Понятия не имея, что происходит, я следую за Россом, когда тот разворачивается и направляется к зданиям склада. Мы останавливаемся у тяжелой металлический двери, ведущей в первое из них.

— Честно говоря, я думал, что из больницы тебя вынесут вперед ногами, — признается он.

— Думаю, мне повезло, — сухо отвечаю я.

— Ага, — бормочет Росс. — Или мне не повезло.

Его слова нисколько не напоминают шутку. Не знаю, что сказать, встретившись лицом к лицу с еще одним человеком, который желает мне смерти.

Ну и, конечно же, я не знаю, что сделал, чтобы обидеть этого парня. Насколько я знаю, он неплохо ладит с моим отцом и был довольно дружелюбен со мной, когда работал у нас дома.

Но я помню, как мама называла его негодяем, хотя и не знаю, почему она так решила.

Росс отпирает дверь и без единого слова входит в помещение. Я остаюсь стоять один, гадая, чего он хочет от меня, но затем слышу, как он шипит мое имя и захожу вслед за ним.

Витающие на складе ароматы просто невероятны, такое впечатление, что у них там открытый бассейн с виски. Полагаю, запах появился за долгие годы от разбитых бутылок.

В носу сражу же появляется жжение, а пазухи словно заполняются жидкой лавой. Из глаз начинают течь слезы, и пару секунд я ничего вокруг не вижу. Когда зрение проясняется, Росса нигде не видно.

Я медленно иду по коридору пока не оказываюсь в комнате, освещенной запыленной лампочкой, свисающей с потолка на проводе. Там стоит стол весь в круглых пятнах от кружек с кофе, в центре которого на бумажке лежит недоеденный бутерброд.

И никаких признаков жизни.

И только тут в голове всплывает воспоминание — очень яркое, вызванное, как я думаю, острым запахом виски. Видимо обоняние напрямую связано с памятью, по крайней мере так когда-то сказал мне отец.

И, должно быть, так и есть, потому что я мгновенное вспоминаю прошлое.

В то время мне было двенадцать. Отец взял нас с Коулом на завод. Помню, как нечто подобное случилось со мной и тогда — как только мы зашли в здание, в носу началось жжение, а глаза заслезились.