Подводные камни

– Да, все так, Эм. Он совсем еще кроха, а взгляд как у прирожденного убийцы. И вот я возвращаюсь сюда, – добавил он, снимая скорлупу с третьего яйца. – Вижу наших мальчиков, которые дружно вешают гирлянды. Ко мне бежит малютка, от нее пахнет цветами и шампунем, в этом своем коротеньком… не знаю, как называется…

– Комбинезон, – подсказала Эмили, ставя перед ним кофе и вставая за спиной, чтобы погладить узловатые плечи.

– Ага, он самый. Она скачет, а теперь сидит верхом на Дарби и радостно визжит, как стая щенков. И я думаю: эти дети, конечно же, ни в чем не виноваты, но сколько с ними будет проблем лет через двадцать! Явно отправятся за решетку. Словно им на роду написано…

– На роду – это еще не приговор, – тихо сказал Зейн.

– Да, наверное. Не стоит об этом забывать.

Наклонившись, Эмили поцеловала мужа в щеку.

– Иди поиграй с внучкой. Мы с Зейном сами все сделаем.

– Не надо, мне и здесь хорошо. Почищу яйца и голову заодно. Не помешает. – Ли потянулся назад, похлопал Эмили по руке, потом посмотрел на Зейна.

– Ты хороший человек, Зейн. Кажется, я давно тебе этого не говорил. Чистить яйца, правда, совершенно не умеешь, но человек все равно хороший. На твоем месте я бы бросил это бесполезное занятие и пошел к той длинноногой красотке, помог ей натянуть гирлянды и заодно уговорил переехать в твой дом.

– Можно не уговаривать. Она согласна.

Эмили взвизгнула, совсем как Одри, и схватила Зейна за шею, словно собираясь задушить.

– Я с тобой уже больше часа, а ты только сейчас сказал?!

– Я был занят дурацкими яйцами.

– Так! – Она шутливо дала ему подзатыльник. – Иди отсюда. Вешай фонарики. И проследи, чтобы твои братья поставили столы как надо.

– Да, мэм.

Зейн ретировался.

– Черт, картофель! – опомнилась она и бросилась снимать кастрюлю с плиты.

– Тяжелое выдалось утро… – начал Ли.

Эмили слила содержимое кастрюли в дуршлаг, стоящий в раковине.

– Не то слово.

– Однако эти новости затмили все проблемы.

Сквозь облако пара она выглянула в окно над раковиной, где Зейн снимал Одри с плеч Дарби и усаживал себе на спину.

– Наш мальчик счастлив, Ли. Я переживала за него больше, чем за Бритт, – он взвалил на себя слишком тяжкий груз. Но теперь он счастлив. Эта девочка ему подходит. Как вижу их вместе, сердце перестает болеть. Потом смотрю, как Гейб бросает мячик собакам, а Броди над ними хохочет, и на душе светлеет.

– Мы с тобой, Эм, молодцы.

Она с улыбкой оглядела кухню.

– Работы предстоит немало. Но да, мы молодцы.

* * *

Несколько часов спустя Зейн понял, что лучше бы устроил себе ленивый выходной вместо праздника. Он таскал столы со стульями, лазил вверх-вниз по лестницам, передвигал огромные холодильники с лимонадом и чаем, сыпал лед в оцинкованные ведра, чтобы поставить туда напитки – и всякий раз, как только собирался устроить перерыв с бутылочкой пива или принять душ, кто-то из женщин поручал ему новую задачу.

Не успел он опомниться, как прибыли музыканты, заказанные сестрой; они принялись размещать оборудование на сцене, которую поставил Ли с сыновьями.

– Зейн, надо расставить мусорные баки, – окликнула Бритт прежде, чем он успел улизнуть. Сама она раскладывала по цветным коробкам мелкие забавные призы для детей. – С пакетами! Броуди, ты подписал таблички?

– Почти! – Тот (единственный в семье, кто обладал мало-мальским художественным талантом) рисовал на одних табличках изображения банок и бутылок, а на других – возрастные метки для призов.

Зейн поставил новые баки, уложил на дно дополнительные пакеты, как учила Эмили, и два из них сразу открыл.

Потом, преисполнившись решимости выпить пива и принять душ, пока ему не нашли новое занятие, он торопливо зашагал к дверям кухни.

Оттуда вышла Дарби. На ней был один из тех нарядов, за которые мужчины любят жаркие летние дни. Зейн не знал, что у нее в гардеробе есть платья, не говоря уж про ярко-желтый сарафан с узкими бретельками и пышной юбкой, обвивавшейся вокруг длинных голых ног.

Дарби надела подаренный кулон с крохотными серьгами и немного накрасилась, поэтому глаза стали еще больше, ярче и казались фиолетовыми.

– Ох, только гляньте на него!

– Да уж, мне до тебя далеко. Весь день готовил чертов праздник.

– Надо устраивать такой каждую неделю.

Чтобы порадовать Зейна, Дарби протянула ему бутылку холодного пива.

– Свободен. Иди отдыхай.

– Хвала Господу!

Однако прежде он обнял ее за шею и запечатлел на губах поцелуй.

– Как бы там ни было, оно того стоило. Надо будет пригласить тебя на шикарный ужин в Эшвилле.

– Лучше я тебя.

– Договорились.

Прячась от Эмили и Бритт – обе о чем-то весело болтали на кухне, пока готовили, – Зейн действовал стремительно и тихо.

На скорую руку он принял душ, надел чистую рубашку, джинсы и кроссовки. Распахнул двери балкона, услышал звуки гитары и знакомые голоса и вышел наружу.

Его младший кузен играл на гитаре, которую любезно предоставил один из членов группы. Броуди ликовал, потому что остальные музыканты взялись за инструменты и подхватили за ним мелодию.