Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941

Ровно в полдень Путкамер отошел в сторону, и в тот же момент в приемную вошел Гитлер в сопровождении адъютанта. Путкамер представил фюреру капитана Кречмера, и официальная церемония началась. Гитлер произнес несколько хвалебных фраз в адрес своего гостя и вручил ему отделанную золотом открытую коробочку, в которой поблескивали «Дубовые листья». Фюрер и его гость присели на стоящий в приемной диван, и, выдержав паузу, Гитлер начал говорить.

– Это хорошо, что наши враги начали войну так рано, – торжественно провозгласил он. – Нам бы пришлось значительно тяжелее, если бы они дольше выжидали, при этом продолжая наращивать свою военную мощь. Мы сохранили для нашего военно-морского флота порты Биская. И я чрезвычайно рад этому факту. С самого начала кампании я был намерен предназначить французские порты Ла-Манша для нашего подводного флота.

Затем Гитлер поинтересовался, как развивается подводная война. Кречмер секунду помедлил, не зная, насколько он может быть откровенным, но в духе лучших традиций подводного флота решил нырять.

– Появление новых субмарин значительно облегчило наше положение, однако заводские рабочие должны понимать, что, чем больше они строят подлодок и чем быстрее они это делают, тем больше у нас появится возможностей для нападения на вражеские конвои. Мы сможем настолько увеличить общее количество «волчьих стай», ведущих ночные атаки, и численность каждой из них, что полностью уничтожим конвои или, по крайней мере, ослабим их так, что сделаем конвойную систему экономически нецелесообразной. В настоящее время англичане настолько любезны, что собирают свои суда вместе, чтобы нам было легче атаковать. Они экономят нам время, которое мы в противном случае потратили бы рыская по морю в поисках одиноких судов. Но нам необходимо усовершенствовать имеющиеся в нашем распоряжении средства обнаружения конвоев. Эта задача может быть решена только одним способом: развитием системы воздушной разведки над Атлантикой. Когда в море находится большое количество субмарин, вовремя полученный сигнал от самолета станет мощнейшим разрушительным импульсом, который не смогут не почувствовать наши враги. Ведь нельзя не признать, что в процессе патрулирования нам далеко не всегда удается обнаружить конвои.

Гитлер очень внимательно выслушал своего собеседника и кивнул:

– Благодарю за откровенность, капитан. Заверяю вас, что сделаю все, что в моих силах, для вас и ваших коллег. На ленч вы остаетесь со мной.

С этими словами он быстро покинул помещение, а Путкамер проводил Кречмера в обеденный зал. Там уже находилась дюжина адъютантов и незнакомые Кречмеру гражданские лица. Все они терпеливо стояли за спинками своих стульев, ожидая, пока Гитлер первым займет место. Капитану показали его почетное место – по правую руку от фюрера. Гитлер быстро вошел и сел. Стол был круглым, поэтому создавалось впечатление, что все присутствующие в одинаковом положении: никто не сидит во главе стола или в его конце. Кречмер впервые был приглашен к столу в рейхсканцелярии. Его несколько удивило, что в меню отсутствовало мясо. Но что было значительно неприятнее – к столу не подавались алкогольные напитки и не разрешалось курить.

За столом прислуживали здоровенные эсэсовцы, которые всем своим видом давали понять, что оказывают Кречмеру любезность, принося пищу. По крайней мере, такое впечатление создалось у самого Кречмера. Застольная беседа касалась главным образом прибытия из Москвы Молотова. Один из адъютантов доложил, что, когда русские на границе пересели в немецкий поезд, что являлось вынужденной мерой ввиду различия в размерах железнодорожной колеи, они отказались от предложенной им пищи и ели только то, что захватили с собой.

– Неглупо, хотя и немного театрально, – пожал плечами Гитлер.

Затем другой адъютант сообщил, что русские привезли с собой своих женщин. Он сказал, что, судя по слухам, члены делегации опасались, что от немецких женщин в постели можно ожидать предательского удара. А поскольку русские считали нецивилизованным спать в одиночестве, они захватили своих подружек.

– Они хорошенькие? – поинтересовался Гитлер. Но адъютант, увлекшийся пересказом сплетен, не услышал вопроса. – Они красивые? – повысил голос фюрер.

– Я не видел, мой фюрер, – нервно выпалил адъютант, – но сегодня же выясню этот вопрос.

– Сделай это до прибытия Молотова, – распорядился Гитлер, – я хочу подразнить его с какой-нибудь из моих красоток.