Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941

Крайне раздраженный намеком на свою тучность, издатель сбросил маску дружелюбия, под которой оказалась злобная, мерзкая рожа.

– Коммандер, я вам советую сделать то, что от вас все так ждут. Вы обязаны написать эту книгу, которая будет способствовать росту популярности подводного флота. Молодые люди станут выстраиваться в очередь, чтобы попасть туда на службу. Я бы не хотел вернуться в Берлин и доложить, что вы не желаете помочь своей стране в этом вопросе.

– Помочь моей стране? – взорвался Кречмер. – О чем, черт возьми, вы говорите!

Усилием воли он все-таки сумел сдержаться и следующую фразу произнес вполне спокойным тоном:

– Тем не менее я не изменю своего решения.

Издатель презрительно ухмыльнулся:

– Любопытно, что заставляет вас думать, что вы лучше Прина, который уже написал книгу, и Рихтхофена, сделавшего то же самое после окончания прошлой войны?

– Я так не думаю, но тем не менее не намерен следовать их примеру. И дам свое согласие только в том случае, если получу приказ от своего командира – адмирала Дёница.

Издатель понял намек и удалился, пообещав, что очень скоро вернется. Через два дня Кречмер получил телеграмму, подписанную Дёницем, предписывающую ему сделать то, что требует издатель. Озадаченный, но вынужденный подчиниться приказу, который был совершенно не в стиле Дёница, Кречмер позвонил в Берлин и проинформировал издателя о своем согласии. Еще спустя два дня оттуда прибыл специальный человек, чтобы расспросить Кречмера и записать его ответы. Процедура оказалась достаточно длительной, и Кассель, неофициальный офицер по связям с общественностью лодки «U-99», за это время успел, сидя в соседней комнате, написать несколько статей о боевых походах для немецких газет, а также подготовить сценарий для радиопередачи.

Кречмер постарался максимально усложнить работу приехавшего писателя. Он излагал только самые скупые и отрывочные факты, поскольку надеялся, вернувшись в Лориент, переубедить Дёница и прервать эту работу. Кречмер ни минуты не сомневался, что получится очередная пропагандистская книжонка. Он представлял, что почувствуют его товарищи офицеры, которые пережили все то же, что и он, просто им не сопутствовала удача, дарованная ему подковами-талисманами.

После завершения отпуска в конце января 1941 года Кречмер вернулся в Лориент и первым делом поспешил к Дёницу. Адмирал внимательно выслушал его эмоциональную речь, после чего спокойно сказал:

– Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Какой издатель? Какая книга?

Кречмер онемел.

– Но я же получил от вас телеграмму! – воскликнул он, выйдя из ступора.

Дёниц вызвал дежурного офицера и приказал разыскать документы. Вскоре в бумагах было обнаружено адресованное Дёницу письмо от издателя, на полях которого рукой адмирала было написано: «Да». Дёниц припомнил, что видел эту бумагу и действительно написал на ней «да», имея в виду свое согласие с отказом Кречмера использовать свое имя в пропагандистских целях. Убирая документы со стола адмирала, дежурный офицер взял этот документ и, неправильно истолковав резолюцию, послал Кречмеру телеграмму от имени Дёница. Приказ был немедленно отменен, и Кречмер получил заверения, что он ни при каких обстоятельствах не обязан давать свое имя книге или каким бы то ни было другим образом содействовать пропагандистской кампании. Кречмер был вполне удовлетворен и считал, что ему удалось восстановить справедливость. (Следует отметить, что за несколько месяцев до этого Прин согласился написать пропагандистскую книгу о своей блистательной карьере. Главное место в ней было уделено описанию потопления «Королевского дуба». Кречмер отнесся к ней резко отрицательно.)

Один из штабистов Дёница в мирной жизни был скульптором. Адмирал поручил ему изготовить бюст Кречмера и установить его в офицерской столовой. Кречмеру пришлось набраться терпения и в течение недели каждый день по несколько часов позировать этой творческой натуре. К счастью, бюст был небольшим и для его завершения потребовалось всего лишь две недели. Дёниц сам явился на «открытие памятника», не отказали себе в этом удовольствии и Прин с Шепке. Взглянув на бюст, адмирал сразу же повернулся к сопровождающим его адъютантам и приказал:

– Унесите это. Я не знаю этого человека.

Кречмер с некоторым разочарованием согласился, что произведение искусства получилось весьма далеким от совершенства, и с добродушной улыбкой выслушал насмешки, которыми его наградили друзья-соперники, только что вернувшиеся из очередного боевого похода. Прин решил, что самое время переименовать «молчаливого Отто» в «Отто бессмертного», поскольку его черты теперь увековечены в камне. А Шепке напомнил, что самое время уладить кое-какие дела.

Кречмер уже достиг рубежа в 250 000 тонн. Он стал первым командиром-подводником, которому это удалось. А значит, имел право требовать свое шампанское.