Подводный саркофаг, или История никелированной совы (СИ)

"Достиг вершины, а по-прежнему распускает слухи, - меланхолично думал Дыбов, глядя на парализованного правителя. - И даже в большем количестве, чем прежде. Только сейчас про самого себя. Интеллигенции хочет показать, какой он либеральный, а народу - какой он непреклонный в борьбе со взяточниками и тунеядцами... Ведомство Мелихова их распространяет, а ведомство некоего Алекса, наоборот, собирает. То есть, фактически, контролирует работу Мелихова... Удивительное дело. То, о чём нельзя открыто написать в газетах, приходится распространять в виде слухов..."

В окно Дыбову было видно, как на территорию дачи вползают три чёрных лимузина с занавешенными окнами. Этот кортеж два раза в день, завывая сиренами, мчал по Москве: утром - из Кунцева в Кремль, вечером - из Кремля в Кунцево. Милиция давала ему зелёный свет, а прохожие и иностранные корреспонденты гадали, в какой из машин находится Андропов. На самом деле в них никого, кроме водителей, не было. Наверняка этот трюк с машинами придумал сам генсек, всегда склонный к интригам и мистификациям. Собственно, к подобным трюкам относился и замаскированный под статуэтку радиопередатчик с ядерной кнопкой.

Каждый раз, когда Дыбов вспоминал о передатчике, ему становилось немного не по себе. Совсем недавно при странных обстоятельствах погибли его давние друзья - капитан Сергеичев и подполковник Коваленко, которые вместе с ним работали над проектом "Сова". А до этого покончил с собой генерал Провоторов, тоже причастный к проекту. Люди, информированные об атомной подлодке, несущей боевое дежурство в Тихом океане, умирали один за другим. Дыбова не отпускало чувство, что их смерти связаны между собой.

Глядя на неподвижного, с трудом говорившего генсека, он со смутным облегчением думал, что этот смертельно больной человек вряд ли сумеет раскрыть передатчик. И это, наверное, к лучшему.

К Андропову приблизился незнакомый Дыбову полный пожилой человек в маленьких очках типа пенсне.

- Тут задержан сотрудник московского НИИ... - заговорил тихо. - Распространял, что у вас другая фамилия...

- Какая?

Человек наклонился к самому уху генсека и прошептал. Тот пошевелился, посмотрел на толстяка.

- Откуда он узнал?

- Говорит, слышал по Би-Би-Си. Но мы проверили, по Би-Би-Си такая информация не проходила.

- Узнать немедленно. Спецсредства примени.

- Хорошо, Юрий Владимирович.

- Потом убрать. По-тихому. Автокатастрофу ему устрой.

- Он не ездит на машинах... Думаю, больше подойдёт несчастный случай на воде...

- Можно и так.

Принесли катушку с киноплёнкой. Это было сегодняшнее заседание секретариата ЦК, снятое скрытой камерой. На стене засветился большой экран, на нём появились люди, хорошо знакомые каждому жителю страны. Они рассаживались за длинным столом, обсуждая что-то вполголоса. Одно кресло во главе стола осталось свободным. Оно предназначалось для Андропова на случай его приезда. Получалось, что даже члены Политбюро не знали правды о состоянии босса. Перед заседающими возник человек из кремлёвской канцелярии и бодрым голосом объявил, что Юрий Владимирович на этот раз обязательно будет, только позже. Он слишком загружен работой и просил начинать без него. Во время заседания члены Политбюро с почти мистическим ужасом косились на пустующее кресло. Препираясь друг с другом, они кивали на него, как бы апеллируя к отсутствующему генсеку.

Как причудливо всё складывается, думал Дыбов, глядя на экран. Генсек чувствует себя хуже и хуже, а власть его укрепляется. Сейчас, из этой дачи, превращённой в лечебницу, он может одним движением губ снять секретаря райкома, разжаловать генерала или отправить в тюрьму министра. И только ему самому уже никогда не встать с больничной кровати...