Подыграй мне (СИ)

— Но он не такой! — настаивает Хэлеруд, чуть не притопывая на месте ногами.

— Я больше не хочу выслушивать это, я тебя предупредила, а ты решай, — сказала Сатре, складывая руки на груди.

Я хлопаю глазами, стараясь переварить небольшую заварушку, которая только что произошла. Девочки начинают что-то обсуждать, а я пытаюсь проанализировать все реплики блондинок, вроде ничего необычного, но я что-то упускаю. Хмурю брови и не могу ухватиться за эту нить. Решаю, что это не стоит моего внимания, и я как всегда придумала лишнего. Мы прощаемся с девочками и расходимся каждый по своим кабинетам. День пролетает слишком быстро, даже незаметно, остается одно занятие, и я лечу на нужный этаж, так как немного задержалась в кафетерии, и залажу рукой в карман пальто. Нащупываю что-то и замедляюсь, доставая. Это фотография, на которой изображена я и Юнас, целующимися. Налетаю на кого-то в повороте между лестницами. И конечно же, это Васкес.

— Аккуратнее, — бурчит он, поднимая на меня глаза.

— Ага, — бросаю я, а он ухмыляется, рассматривая фото в моих руках.

— Тоскуешь по мне?

— Если бы это было так, но я просто нашла это фото только что в пальто, — оправдываюсь, и не знаю почему стою рядом с ним, разговаривая, после всего, что произошло.

— Не ври мне, Эва, я знаю, что ты скучаешь по мне.

— Было бы по чему скучать, — бросаю я.

— О, ты серьёзно? Я думаю, Эва, что ты останешься одинока, твоя подозрительность и принципы погубят тебя. Твоя упертость и неумение давать вторых шансов сыграют с тобой злую шутку. Как думаешь, кто-то захочет тебя с рядом недостатков и таким неприятным характером, думаю, что нет, — морщится он и спускается вниз.

— Да пошёл ты! — кричу ему вслед.

— Нет, пошла ты! Пошла ты, Эва Мун!

Выкрикивает он и скорее всего ударяет по рядом стоящей урне, из-за звука. Я прокручиваю его слова, и где-то в груди начинает больно щемить. Перекручиваю снова и снова, пока не замечаю, как слеза скатывается по щеке, а за ней ещё одна, я просто стою посреди лестницы и роняю слёзы. Они такие бесполезные, но такие правильные в данный момент. Бегу к библиотеке и позволяю себе разрыдаться, садясь на пол, и опираясь спиной на стеллажи. Поднимаю голову к потолку и плачу, повторяя в своей голове его слова.

«Ты останешься одинока», — Сжимаю руки в кулаки и шмыгаю носом.

«Твоя подозрительность и принципы погубят тебя», — Растираю тушь по глазам и щекам, тру и тру, зарываясь лицом в ладони, беззвучно рыдаю и перевожу дыхание, повторяя по кругу.

« Как ты думаешь, кто-то захочет тебя с рядом недостатков?» — Но ты же любил, или мне всё это казалось? Все мимолётные касания, нежные поцелуи, подсчёт веснушек на моём лице, то, что ты делал для меня. Ты любил, не так ли? Слёзы скатываются по щекам, подбородку, капают на ключицы, а я не могу остановиться.

— Снова та же Эва Мун, почему мне так везёт на тебя? — Я слышу знакомый голос и предпочитаю не оборачиваться на него, так как выгляжу отвратительно, и всё, что мне хочется сейчас, так это побыть одной.

Он без слов садится рядом и даёт мне время выплакаться, его рука находит моё плечо и подвигает ближе к себе. И я позволяю себе плакать, плакать так, чтобы все слышали, плакать так, чтобы запачкать его белоснежную футболку, плакать так, чтобы он понял, как мне больно. Он ловкими движениями растирает мои плечи и просто молчит, принимая то, что я должна выплакать всё, я ведь даже не рыдала после расставания, а сейчас это льётся из меня нескончаемыми потоками. Замолкаю, изредка подрагивая в сильных руках Шистада, а он раскачивает меня из стороны в сторону, перебирая пряди моих волос пальцами.

— Расскажешь, что произошло? — наконец интересуется Крис.

— Ты хочешь это услышать? — Мне почти удается не дрожать и не заикаться после длительного плача.

— Я должен это услышать, и тебе станет легче, когда ты расскажешь. Это из-за того мудака, которому брови мешают нормально смотреть на мир? — спрашивает он, а я дергаю уголками губ, сколько презрения было в этих словах.

— Он сказал, что у меня скверный характер, во мне куча недостатков, и я буду одна, — спокойно проговариваю, сверля взглядом запачканную моим макияжем футболку Криса.

— Эва, он конченый ублюдок, если сказал такое, даже сейчас с тушью, размазанной по всему лицу, и с помадой, которая кажется даже на твоей шее, ты выглядишь намного лучше, чем некоторые, и, поверь мне, ты никогда не будешь одна. Не позволяй себе плакать из-за тех, кто просто не достоин твоих слёз, хорошо? — когда он договаривает фразу, то переходит на шепот, всё так же перебирая мои волосы.