Подземелье

Знакомые шахтеры приветствовали его, другие мерили взглядом, либо вовсе не обращали на него внимания. Нацепив снаряжение, Бойд встал рядом с ними и стал слушать, как они сплетничают и гнобят друг друга. Наконец появился тощий, жилистый парень, с грубым и морщинистым как сосновая кора лицом.

- Ты Бойд? - спросил он.

- Ага.

- Тогда ты со мной, печенька. Меня зовут Маки. В "дыру" спускаешься впервые?

- Ага.

- Понятно. Мне всегда достаются такие, как ты. Руссо, наверно, думает, что я какой-то гребаный бойскаут.

Пара шахтеров расхохотались. Похоже, их очень развеселил тот факт, что на Маки повесили "салагу". Бойд просто стоял с невозмутимым видом. Да, он был "салагой". Сейчас, по крайней мере.

Маки покачал головой.- Что ж, будем надеяться на лучшее, Бойд. Очень хочу, чтобы ты никого из нас не угробил.

- Правильно, Маки, - сказал один из рудокопов.- Складывай хотелки в одну руку, дерьмо - в другую. Посмотрим, какая наполнится быстрее.

Тут расхохотались все.

Все, кроме Бойда. Потому что его нехорошее предчувствие только усилилось.

3

Десять минут спустя ночная бригада запрыгнула в трамвай и отправилась к "Яме". "Трамвай" - слишком громкое название для электрической вагонетки с покрытыми рудной пылью тележками, но именно так ее называли. Поездка заняла минут пять, и из ночной тьмы выступила "Яма". Она была освещена как футбольное поле во время пятничной игры - открытая яма примерно 300 акров в ширину и свыше 900 футов в глубину, огромная каверна, вырубаемая слой за слоем в течение последних шестидесяти дет.

Бойд представил себе, что днем, если лететь над ней на самолете, она будет похожа на гигантский метеоритный кратер, только квадратной формы, с ровными, как бока коробки, стенами. Всю яму опоясывала пешеходная дорожка, над головой возвышались огромные стрелы кранов, опускавших вниз оборудование, и поднимавших наверх контейнеры с рудой и щебнем. Все вокруг, даже краны и будки, стоящие на краю ямы, было освещено прожекторами и сенсорными фонарями.

Бригада стояла у ограды, обратив взоры в бездну.

Вдоль ее края вилась дорожка, уходящая на самое дно.

Наверху была ночь, а там, на глубине, царил день. В яме было светло, тесно и оживленно. Здесь были какие-то строения, будки для согрева, огромные груды шлака, туда-сюда ездила тяжелая техника. Повсюду сновали люди. Словно кто-то сбил ногой трухлявый пень и обнаружил колонию муравьев, ни на секунду не прекращающих свою кипучую деятельность. Пока Айрон-сити спал, шахты работали, не переставая.

На дно ямы бригада отправилась на лифте. Кабина была чуть больше обычной, куда, как сельди в бочку, набились пятьдесят человек. Если не боишься высоты, тебя это не должно волновать. Пока спускались, Бойд наблюдал за фонарями. Они были вмонтированы в каменную поверхность каждые тридцать футов, и так до самого дна. Потом Бойд вылез вместе с остальными из кабины, и Маки повел его за собой, следя, чтобы он не свалился в дыру. Весь путь от лифтовой платформы до поверхности забоя, он держал руку у Бойда на плече. И это хорошо, так как яма здесь была большая, и повсюду громоздились груды горной породы высотой с трехэтажные дома. Между ними стояли будки и трейлеры, над головой раскачивались стрелы кранов. Много тяжелой техники - гусеничные погрузчики и рыхлители, скреперы и автоматизированные транспортеры, 300-тонные самосвалы, способные в легкую раздавить тебя в лепешку, и гигантские электрические туннельные экскаваторы с ковшами, в которых можно разместить от шести до восьми полноразмерных пикапов и еще место для прогулки останется.

Маки привел их к туннелю, проложенному в твердой породе. Такому огромному, что по нему можно было проехать на туристическом автобусе. Грубо обтесанный потолок был оснащен лампами накаливания, как в метро. Фонари уходили вдаль, теряясь в дымке. По ним было хорошо видно, как далеко простирается туннель.

- Это Главный уровень, печенька. Скажем, Уровень номер один, - сказал Маки. - Всего их семь, а восьмой еще прокладывается, футах в двухстах под седьмым. С ним глубина шахты составляет более 2500 футов. Запомни это. Путь вниз неблизкий. Есть вопросы?

- Ага. Почему вы называете меня "печенька"? - спросил Бойд

Маки повернулся и посмотрел на него, покачал головой, его лицо скрылось в тени от козырька шахтерской каски. - Ты состоишь в Союзе?

- Нет.

- Естественно. Печенька.

Бойд усмехнулся, и Маки, похоже, это не понравилось.

Это не было частью игры.

Видишь ли, они играли здесь в освященную веками "пролетарскую" традицию, называющуюся "ЧЬИ ЯЙЦА БОЛЬШЕ". Это была игра Маки, и он устанавливал правила. Это был тертый калач, мудрец-работяга. Бойд по сравнению с ним был зеленым сопляком, который не знал ни хрена. Не знал даже как подтереть себе задницу, пока Маки не протянет бумажку и не укажет на очко. А рассказал он Бойду, какой глубины эти шахты потому, что один парень вроде него был настолько туп, что свалился в первую же попавшуюся ему яму.

По крайней мере, так себе представлял это Маки.