Подземелье

— Понимаешь, Бойд, руда здесь есть, только сперва нам придется пробиться через этот чертов известняк. Он подвел Бойда к стене и постучал по покрытому прожилками камню. — Весь этот известняк отложился в пермский период.

— Конечно, — сказал Бойд. — Осадочная порода. Слои грязи и ила.

Юргенс кивнул. — Верно. Только дело в том, что ее не должно здесь быть. То есть, с геологической точки зрения это первая пермская порода, когда-либо обнаруженная в Мичигане. Хоть это что-то и значит, но в ней ни черта нет руды. Видишь ли, эта часть Мичигана — сплошная старая, очень старая докембрийская порода. Ее возраст от 500 миллионов до трех или четырех миллиардов лет. А этот пермский слой довольно молодой, ему примерно 250 миллионов лет. Его просто не должно здесь быть.

— В Мичигане вообще нет пермских пород?

— Не слышал ни об одной. Ни об осадочных отложениях, ни об окаменелостях. Отчасти виновата эрозия, но истинным виновником является Четвертичное оледенение, бушевавшее весь плейстоценовый период. Наступающие и отступающие ледники содрали собой целые эпохи отложений. В Верхнем Мичигане исчезло все позже силурийского периода. Поэтому, очевидно, что этого пермского слоя не должно здесь быть.

— Тогда почему он здесь?

— Полагаю, это какой-то уникальный случай.

— Точно, так и есть, — сказал Маки.

Бойду захотелось влепить ему леща. Он понятия не имел, о чем говорит Юргенс, Бойд сам едва его понимал, но хотя бы держал рот на замке. Но Юргенс просто проигнорировал Маки. Бойд понял, что большинство людей на шахте Хобарт научились этому очень быстро. Юргенс продолжал рассказывать, что пермский период приходится на самый конец палеозойской эры, и стоит прямо перед мезозойской… в которую появились все динозавры, и которая озолотила парней вроде Стивена Спилберга. Пермский период положил конец палеозойской эре, когда массовое вымирание уничтожило около 90 % живых организмов, населявших планету. Это было куда более массовое вымирание, чем то, которое позднее стерло динозавров. Как раз к тому временному периоду и относились эти пермские породы.

— Этот слой породы у нас здесь изучает один парень, палеобиолог из Мичиганского университета по фамилии Макнэир. Он выдвинул теорию, что, возможно, во время самого вымирания вулканическая деятельность или сейсмическая активность погрузила этот слой пермской породы под воду, завалив куда более древними докембрийскими пластами. Таким образом, сохранив его для нас, в то время как остальные слои пермской породы были давно содраны ледником и смыты водой.

— Тогда это довольно важная находка?

— О, да. Только в ней нет руды, Бойд, а мне платят за то, что я нахожу руду.

На этой ноте Юргенс повел их через забой.

Он загибался влево, и шум механизмов стал заметно громче. Там работало несколько бурильных бригад, прокладывавших три отдельных туннеля в поисках рудоносной породы. Это был тот еще процесс. Из штреков к другим туннелям вели рельсы, по которым ездили туда-сюда вагонетки, вывозящие породу наверх, в «Яму». Под мертвым сиянием дуговых фонарей и ламп накаливания, закрепленных на стенах, сновали десятки мужчин. Запах серы почти не ощущался из-за дизельных паров и облаков каменной пыли. Повсюду капала и бежала маленькими ручейками вода. Гудели и грохотали двигатели. Шипели компрессоры и выли генераторы. Все место было опутано трубами, шлангами и высоковольтными проводами. Гремели отбойные молотки и пневматические перфораторы. Под ногами плескалась красная грязь.

Зрелище было невероятное.

Юргенс определил их в бригаду, прорубающую дальний правый штрек. Маки и Бойд надели респираторы и защитные очки, вставили в уши затычки. Здесь было шумно и опасно, повсюду кружили облака каменной пыли.

Их штрек назывался «собачий ходок», из-за маленького пространства для работы. Бурильщики проделывали группу скважин, потом саперная бригада закладывала в них динамит, и все убирались куда подальше. Взрыв расчищал футов десять туннеля, и когда пыль оседала, туда устремлялись рудокопы, кирками и лопатами выгребая породу и щебень. Единственный способ доставить породу из штрека в поджидающие вагонетки это передавать ее по цепочке. Но даже так, из-за пыли почти ничего не было видно. Бойд знал, что рядом с ним есть другие люди, но видел лишь фонари их касок, скачущие во мраке. Его клаустрофобия стала уже чем-то осязаемым. Почти за три часа они углубились на добрые двадцать футов.

Когда наступил перерыв, они вернулись в забой, где было чуть тише. Ботинки Бойда были густо вымазаны красной грязью, а сам он с ног до головы был усеян пятнами рудного пигмента. Его покрывал слой каменной пыли толщиной в добрые полдюйма. Когда он снял каску, пыль была даже в волосах. На спине и на рукавах. Он чувствовал ее привкус на языке. Дрянь еще та.

Они с Маки присели рядом с двумя другими шахтерами, которых звали Иззи и Джонсон. И тот и другой были не очень многословны. Поэтому Бойд обрадовался, когда к ним подошел Брид. Маки, естественно, был не очень рад его видеть.

Он налил Бойду кофе из своего термоса, и Бойд вытер со рта пыль. — Спасибо, — сказал он.