Подземелье ведьм

Так вот, Кирюша решил, что он — настоящий, и посвятил свою жизнь разгадке тайн природы. Он многое узнал, но ему не хватало фактов.

Когда мы все выслушали, я сказал:

— Как жалко, что ты, Кирюша, если ты, конечно, не крайне хитрый инопланетянин, не обратился ко мне за помощью раньше. Я ведь знаю кое-какую тайну, которой по причине возраста и незнания иностранных языков не могу воспользоваться. А ведь она может все решить.

— Говорите, дядя Сеня, говорите!

И я рассказал ему о трагической гибели Милана Свазека и о его карте, которую я сберег за шкафом.

Мы развернули карту, и я рассказал, как помнил, теорию несчастного Милана. Кирюша слушал меня, почти не перебивая, а после окончания рассказа произнес:

— Все стало на свои места. Теперь надо проследить их связи.

— Если успеешь, — печально произнесла Нианила Федоровна.

— Я все-таки оптимистичен, — ответил Кирюша. — Не могу сейчас объяснить вам почему. Объясню вскоре.

Он попрощался с нами и пошел к себе спать.

— А как мне быть? — спросил я. — Выходить на улицу можно?

— Завтра из дома — ни ногой! Даже если Нианила Федоровна вас будет уговаривать.

— Это почему же я буду своего мужа на верную смерть уговаривать? — спросила догадливая Нианила.

— Потому что вас и подменить нетрудно. Так что и вы завтра сидите дома.

— Но у нас же молоко кончилось! — воскликнула возмущенная Нила.

— Обойдетесь без молока. Одни сутки. Через сутки я дам сигнал. Вот вам радиотелефон — умеете пользоваться?

И вот впервые за последние десять лет я пил на следующее утро кофе без молока.

Пока я его пил, моя Нианила Федоровна вытащила из ящика газету.

В газете обнаружилась любопытная статья. Она называлась: «День малютки для миллионов детей».

Статью подписал губернатор соседней области, председатель международного фонда «Малютка» Мефодий Стадницкий. В статье рассказывалось, как все честные люди планеты, которые любят малюток и хотят о них заботиться, устраивают во многих городах нашей необъятной Родины и других стран мира праздник для детей с ценными подарками и развлечениями. Послезавтра по телевидению будет дан сигнал и указано время.

— Надо бежать в милицию! — закричал я. — Это и есть их план!

— И что тебе скажут в милиции? — спросила Нианила.

— В милиции? — Ответить я не успел.

Загудел радиотелефон, который лежал у нас на холодильнике.

Звонил Кирюша.

— Имен не называю, — сказал он. — И вы тоже не называйте.

— Ясно, — ответил я.

— Вылезайте через заднее окно жестяной мастерской, — сказал Кирюша.

— Ясно.

— Перебежками вниз к берегу реки Веревки. Там вас будут ждать через сорок минут.

— Одеваться тепло или легко? — спросил я военным голосом.

— Одеваться нормально, как у нас.

— С семьей прощаться? — спросил я.

— Прощаться, но ненадолго, — ответил Кирюша. — До связи.

Я боялся, что Нианила Федоровна будет бросаться передо мной, как Раймонда Дьен на рельсы перед военным поездом в период борьбы за мир. Но Нианила перекрестила меня и сказала:

— И все же я не отпущу тебя без свитера.

Когда я сбежал, пригибаясь, к Веревке, там никого не было. В растерянности я огляделся, и тут сверху вертикально опустился вертолет. Так я не прыгал со студенческих времен.

Перекрывая треск мотора, с земли ударили пулеметы.

Машина пошла вверх, а в полу появились круглые дырочки. К счастью, ни одна не совпала с моим телом.

За штурвалом сидел мой старый приятель, генерал-майор в отставке Володя Бутт.

— Машина у меня особая! — крикнул он, перекрывая шум. — Держись. Сейчас сложим винт и полетим, как континентальная ракета.

Что мы и сделали.

Через полчаса, я бы сказал, утомительного полета мы опустились перед незнакомым вечерним городом.

Генерал-майор помог мне выбраться наружу.

— Я думал — не долечу, — сказал я.

— Я тоже так думал, — коротко ответил генерал.

Черный «Кадиллак» затормозил возле нас. Кирюша открыл дверцу.

Машина рванула с места.

— Где мы? — спросил я.

— В Трансильвании, — ответил Кирюша. — Вы еле-еле успели.

— Нас обстреляли с земли, — сказал генерал. — У меня в ноге два пулеметных отверстия.

Я только ахнул.

— Как же ты вел машину?

— Нам не привыкать, — сказал генерал.

— После окончания ликвидации — на перевязку, — сказал Кирюша.

— Куда мы едем? — спросил я.

— На их последнее совещание.

— Как ты узнал?

— Вы помогли, дядя Сеня. Вы вложили последний кирпич в нашу постройку.

— В нашу?

— А чем же я занимался последние десять лет? Мы готовились дать им отпор.

— Кто — мы?

— Дядя Сеня, ну как же вы не понимаете! Они, со звезды альфа Скорпиона, заслали к нам человеческих зародышей. Внедрили. Запрограммировали их типичными обыкновенными серыми карьерными приспособленцами — идеальными исполнителями. У нас в Веревкине это был мой брат Митя…

— Но почему его подложили через пять дней?

— Чепуха, — ответил генерал-майор, — у нас всегда накладки, вот и у них накладки. Они должны были Кирилла в момент родов подменить на Митю, но Клавдия принялась рожать раньше времени из-за интриг ее свекрови. Помнишь тот торт? В нем было слишком много масла!

— Про торт я помню, но вряд ли допускаю такое подозрение. Ведь свекровь рисковала жизнью собственного внука!