Подземелье ведьм

Он подхватил Лену под мышки и легко приподнял ее вместе с прилепившимся к ней, как рыба-лоцман, Васей, и когда физиономия Васи появилась на свету, человек в дверях коротким и, видно, болезненным ударом своротил Васе челюсть. Вася охнул, совсем по-детски, и упал внутрь комнаты.

Лена встала, прислонилась к стене.

Ее спаситель оказался тайским солдатом, крупным словно европеец, скорее толстым и, главное, очень могучим.

Его мундир был обшит нашивками и увешан значками.

— Вери гуд, — сообщил он Лене.

— Спасибо, — сказала Лена.

Солдат подхватил бесчувственного Васю под мышки и потащил его по коридору. На ходу он сказал ей:

— Спать, спать, спать хорошо, больше не придет. Я буду тут стоять.

Лена подчинилась. Она закрыла дверь. Она поняла, без сомнения, что солдата поставил у ее дверей сержант Наронг. За что ему большое спасибо.

И не будет сержант Наронг нападать на нее по ночам, как пошлый Вася. Здесь встречаются благородные мужчины.

И с такой счастливой мыслью она заснула.

Проснулась почти сразу — так ей показалось.

В комнате было полутемно: горел ночник перед кроватью — она его не выключила или кто-то его включил?

В приоткрытой двери в желтой подсветке маячил силуэт солдата, при всем параде, даже в каске.

— Госпожа, — громко прошептал он. — Время.

Он выговаривал эти слова, словно вызубрил вечером и боялся забыть.

Лена посмотрела на часы.

Половина седьмого. Ей надо сделать выбор — на автобусе с соотечественниками в известный всему человечеству «Центр Золотого треугольника» или с иноземным сержантом, тоже, разумеется, небескорыстным, от которого так легко, как от Васи, не отделаешься — у сержанта небось целый взвод под началом.

Но Наронг уже доказал, что способен ее защитить, а Вася не только не доказал, но и не докажет.

Если за ней следят, а за ней следят, то в семь утра они будут спать и не обратят внимания на сержанта. А вот в русский туристический автобус заглянут обязательно.

Видно, подсознательно Лена уже ночью приняла решение, потому что солдат еще не успел закончить свою краткую речь, как она побежала в гулкий, обширный, облицованный розовой плиткой туалет и пустила воду в душе. Когда еще удастся помыться горячей водой!

Лена быстро привела себя в порядок. Со времен спортивного детства она знала, как плохо последней подняться в ожидающий автобус, когда именно на тебя выплеснется утреннее раздражение.

Когда она вернулась в номер, солдат все еще стоял в полуоткрытых дверях, и Лена сразу выставила его в коридор.

Проверив, что дверь закрыта как следует, она сняла со шкафа пластиковый пакет с заветным зельем и записками Николая. Сунула на дно сумки, затем переоделась — третьей смены белья не будет. Надо вечером постирать.

Сумка была тугой — хоть и мало в ней вещей, но ведь чемодана нет. Лена взяла сумку и взглянула на балкон. Ей показалось, что некто, возможно, Вася, нет, скорее вчерашний грабитель, метнулся в сторону — значит, подглядывал. А может, показалось? Лучше бы показалось.

Лена вышла в коридор. Солдат улыбнулся ей, как долгожданной приятельнице. Она была чуть выше его ростом.

Солдат показал ей, куда идти, сам пошел сзади.

Но ни у лифта, ни у главной лестницы не остановился, подтолкнул Лену дальше, к винтовой лестнице, служебной, узкой, железной.

Они спустились куда-то в тартарары, по крайней мере у Лены было ощущение бесконечного кружения по серым ступенькам. Кое-где по стенам горели маленькие лампочки, забранные в сетки. Потом они прошли через пустой склад, сквозь строй ящиков и мешков, никто их не окликнул и не заметил.

Летучая мышь сорвалась с потолка и понеслась, суматошно ударяясь о стены, к выходу, будто спеша предупредить там, впереди, что идет Лена.

Они оказались на задворках гостиницы, солдат не закрыл за собой дверь. Он обогнал Лену, будто убедился в том, что она не убежит, и пошел впереди, сквозь непроницаемый в полумраке рассвета строй кустов.

Лена пошла за ним, кусты хватали за платье, за волосы, но через несколько метров кусты кончились, и они оказались на асфальтовой дороге, где стоял открытый джип, не то чтобы военного образца, но довольно старый. Сержант Наронг стоял возле него и курил длинную тонкую сигару. Он был в мундире — куртке и фуражке и форменных брюках, ботинки начищены.

— Вы быстро собрались, — сказал он негромко, как бы поощряя дрессированного медведя конфеткой.

— Я привыкла.

— Тогда поехали, — сказал сержант, показал ей место сзади, сам сел рядом. Солдат, который охранял Лену, сел за руль. Но никуда они не двинулись. И ясно почему — через несколько секунд из кустов выскочил еще один солдат, он нес два термоса и картонную коробку. Он положил добро в багажник, а сам сел рядом с первым солдатом.

Сержант больше ничего не сказал, солдаты и без него знали, куда ехать. Так как Наронг молчал и солдаты молчали, Лена тоже молчала. И даже хорошо было молчать и чувствовать, что ничего тебе не угрожает, а у солдат есть автоматы.