Подземелье ведьм

— Но природа побеждает законы людей, — поправил его Борька Брайнис, потому что следом за Мариной из капсулы выбежали, резвясь, все пятеро ее детей — наследных принцев и принцесс Пигмейской автономной области республики Конго: шести лет, пяти лет, четырех лет, трех лет и двух лет. Все они, несмотря на нежный возраст, баскетбольного роста, нежной белой кожи и орлиных, подобно прошлой Марине, черт лица.

Мама стояла перед своими детьми, как болонка перед стаей борзых.

Дети прибежали пробовать сладкое, что им дома категорически запрещалось, потому что пигмейские принцы и принцессы должны собирать в лесу грибы, ягоды, червяков и лягушек и этим питаться.

Но самое удивительное произошло потом.

Стоило детям отойти подальше, а соученикам по группе заняться разговорами, как из капсулы вылез маленький пигмей в форме пилота пигмейской авиации. Он принялся жарко целовать Марину, а затем увлек ее обратно в капсулу, которая начала чуть раскачиваться от страстных действий пигмея и пигмейки.

— Это ее муж? — спросил Паскуале, заметивший исчезновение королевы пигмеев.

— Это ее пилот, — поправила Паскуале Валера.

И Паскуале, сторонник католических догматов, приуныл. Он терял веру в людей.

Дарья ждала, когда приедут друзья с Урала — Нектарий и Спок. Они скажут ей, куда делся Вадим. Вадим, отвергнутый ею и оскорбленный так жестоко.

А до того ей пришлось вернуться к делам Федерации.

Звякнул вызов, и Даша убежала к себе в кабинет, чтобы не нарушать делами веселье.

Диетологи города Икши били тревогу: средний вес жителей города превысил все допустимые нормы. Но комитет по защите прав граждан отказывался одобрить строгую диету, на которую гражданам положено было сесть. «Или булки, или жизнь!» — под этим лозунгом колонна диетологов вышла на улицы Икши.

Даша связалась с Министерством внутренних дел. Поднять по тревоге Таманскую дивизию, приказала она. Пусть ждет указаний. Мы не можем допустить, чтобы нарушались основные права наших граждан — пить, есть, спать, любить и заниматься творческим трудом.

Тут же откликнулся Верховный суд.

Мнение суда сводилось к тому, что действия диетологов, уже взорвавших несколько кондитерских в городе, диктуются гуманной заботой о гражданах. Следует искать компромисс.

— Не люблю диетологов. В конце концов они придут к власти, и мы все поломаемся от первого порыва ветра, — сказала президент председателю Верховного суда.

— Я сам их побаиваюсь, — ответил председатель, озабоченно почесывая округлое брюшко. — Вот-вот до меня доберутся… Они и в могиле до нас доберутся… Вы не поверите, но у нас появился проект диетологов о недопущении общественных похорон в открытых гробах людей, чей вес больше чем на пуд превышает норму.

— А что же делать? — ахнула Дарья.

— Только в цинковых гробах и только на загородных кладбищах.

— Это бесчеловечно. Пора всерьез заняться диетологами!

— Но это будет нелегко сделать. В конце концов, мы демократическое общество и сами вызвали к жизни этого Франкенштейна!

— Кого?

— Некий Франкенштейн сотворил чудовище. В начале девятнадцатого века. Как бы продолжение самого себя.

— Хорошо, займитесь этим, — быстро сказала Даша и отключила видеофон, потому что наглый Ким Ду, воспользовавшись тем, что Даша поглощена разговором с судьей, обнял ее и принялся нежно, до щекотки, целовать в шею.

— Ким Ду, я тебя убью, — сказала Даша. — Как ты смеешь это делать, когда в любую минуту кто-то может войти. Ты забываешь, что я — президент этой страны, государственный чиновник, можно сказать королева и повелительница. Я тебя посажу в тюрьму и велю отрубить твою наглую голову.

Ким даже не стал смеяться. Ему было некогда, он старался раздеть Дашу, к чему она была совершенно не готова.

— Ты сошел с ума! — воскликнула она, отчаянно борясь со сладким предвкушением любви, которое разлилось по всему телу. — Это платье мне специально привезли из Парижа. А ты его мнешь!

Ким Ду даже не отвечал. Он добрался своими тонкими хваткими пальцами до застежек.

— Ты не артист, ты мерзавец! — шептала Даша, уже почти не сопротивляясь. Она лишь успела нажать на кнопку возле канапе, и на автоматически замкнувшейся двери загорелся красный огонек и под ним — зеленая надпись:

НЕ ВХОДИТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СОВЕЩАНИЕ

В этот момент на поляну перед дворцом опустился корабль, на котором прилетели Нектарий и Спок.

— Президент занят, — мрачно сказал Паскуале. — Чрезвычайное совещание.

— Надолго? — спросил обросший красной бородой Нектарий.

— Ах, эти женщины! — сказала Валерия, которая как лучшая подруга была к Даше снисходительна. — Им нельзя доверять дела государственной важности, потому что в решительный момент их блудливая натура возьмет верх.

Все вокруг засмеялись, потому что любвеобильность Валерии стала притчей во языцех еще в институте.

Но Даша, как президент страны, никогда не забывала о своем долге. Даже трепеща маленькой птичкой в нежных объятиях музыканта, она не выключила аппаратов внешней связи, которые передавали в ее кабинет все сказанное на поляне перед дворцом.