Подземелья Аркаима [СИ]

– Выходит, что мыслящее существо, концентрируя свое внимание на каком-то участке пространства, в котором плещется, фигурально выражаясь, океан энергии, кристаллизует его и превращает в материю!? Но это невозможно! – Растерянно воскликнул я.

– Против фактов не попрешь! – философски ответил Герман.

– Ну, ладно, ты пока переваривай информацию, а я пошел, у меня дела. Как-нибудь еще пообщаемся на эту тему. И он, посмеиваясь, удалился, явно довольный собой, оставив меня в состоянии ступора.

Спать расхотелось. Я сел в позу Будды и стал размышлять. У Германа была странная методика обучения: он подбрасывал необычную идею, над которой тебе потом приходилось ломать голову, а он, иронически улыбаясь, наблюдал за твоими титаническими усилиями переварить ее. Я решил начать эксперимент по материализации чего-нибудь небольшого из 'пустоты': пусть для начала это будет необычный цветок размером с 'анютины глазки', который я подарю Галине. Неделю назад было 'Восьмое Марта' – праздник, но меня не отпустили в 'увольнительную', пришлось отцу дарить Галине цветы от моего имени. Вот бы ее удивить, преподнеся цветок неземного мира! С чего же начать? Может с поляны, где растут цветы?

Я погасил свет, сел около дивана и, сосредоточившись, вошел в 'измененное состояние сознания', так его называют ученые. Окружающая обстановка исчезла, я растворился среди темного пространства. Представил темно-зеленую поляну с травинками размером с иголку ежика, на которой росли пучки оранжевых папоротников и небольшие ярко-голубые цветы, похожие на звезды. Фантазировать, так фантазировать! Ничего не изменилось. Я продолжил погружение в темный колодец своего 'Я', мысли пропали, я растекался амебой, заполняя собой все мироздание. Лезвие сознания расползалось туманным облаком. Я был всем и ничем: каплей среди мириада других таких же капель в океане Великой Пустоты.

Медитация

Я стоял около дерева, чей красно-коричневый ствол был прямым и ровным, словно свеча. Крона начиналась метрах в двух над головой. Узкие светло-фиолетовые с серебристым отливом листья колыхались и шелестели под порывами легкого ветерка. Я недоуменно огляделся. Одинокое дерево, рядом с которым я очутился, находилось на вершине высокой горы с плоской вершиной, покрытой пожухлой травой ржавого цвета, среди которой росли фиолетовые тюльпаны. Ветер катал по ней сухие колючие шары перекати-поля. Это сон, догадался я! Вдалеке, посреди плато возвышалось белое здание необычной архитектуры: оно имело форму короткого карандаша-многогранника, поставленного на попа. С обеих сторон от него расположились одинаковые скульптуры: воин, стоящий в колеснице, в одной руке держал копье, а другой сдерживал вставшего на дыбы коня. Так как кроме здания здесь ничего не было, я решил рассмотреть его поближе.

Монумент. Сновидение

Скульптуры вблизи оказались огромными. Сделанные из темно-красного гранита, они произвели на меня жутковатое впечатление. Не хотел бы я в реальности встретиться с этим грозным воином с узкими раскосыми глазами и свирепым выражением лица. Да и кони были под стать воинам: с узкими драконьими мордами, покрытые крупной треугольной чешуей.

В одной из сторон 'многогранника' я обнаружил высокую двустворчатую дверь их бронзы, сплошь покрытую выпуклыми переплетающимися между собой иероглифами. Дверь была закрыта. Ни ключа, ни скважины для него на створках, я не обнаружил. Обойдя еще раз по периметру странное матовое здание без окон и швов на фасаде, я подошел к краю обрыва. Внизу тянулась бежево-кофейная полоска песчаного берега, а за ней до самого горизонта расстилалось серебряное зеркало воды. Я посмотрел на небо, оно было затянуто серой дымкой облаков. Высота отвесной скалы – метров двадцать: ни лестницы, ни вырубленных ступенек, ведущих вниз, не было. С другой стороны плато внизу валялись крупные валуны, метрах в трехстах дальше начинались скалы – полукругом амфитеатра охватывающие пляж. Я вернулся назад, сел у обрыва и стал смотреть на море. Время шло, а вокруг ничего не менялось. Вдруг на горизонте появилась сверкающая точка. Разгораясь, она превратилась в огненную птицу с оперением из языков пламени. Зрелище было завораживающее: на фоне серого неба машущая крыльями большая птица, похожая на приближающийся огненный болид. Я уже различал ее ярко-голубые глаза, устремленные на меня. И вот уже она с распростертыми крыльями планирует сверху на плато. Феникс! Я вспомнил ее имя – это огненный Феникс, символ нашей бессмертной Души.

Феникс

Я сидел на полу, облокотившись на диван, подложив руки вместо подушки под голову. В комнате было тихо и темно. Такая тишина может быть только здесь, под землей. На поверхности с улицы всегда доносится какой-нибудь шум. Сколько же я проспал? Часы ункома показывали два часа ночи. Я посидел еще пару минут, вспоминая свой сон, затем разделся и лег спать.

Второй день вынужденного отпуска мне не пришлось проводить в одиночестве. Утром пришел отец: мне разрешили отправиться с ним домой. Вернуться надо было к завтраку следующего дня.