Подземелья Лубянки

«После такого ответа, – напишет потом в президиум ВЧК брат Баткина Анисим, – М. Богданов предложил вступить с ним в более подробные переговоры об изыскании конкретных форм поддержки власти. И отбыл в Севастополь для получения санкций от лица, его пославшего (тов. Виленского)».

Впрочем, это лишь на бумаге любые события можно уместить в одном абзаце. Жизнь – не бумага…

С приездом Богданова жизнь Баткина приобрела новый смысл. Как и всякому авантюристу, ему не важна была сама суть работы: главное – процесс. Баткину нравилось чувствовать свою значимость, ощущать причастность к большой политике.

Сбылась давняя мечта: у него появился даже свой офис. В гостинице «Отель де принцесс» Баткин снял несколько номеров, где сидела теперь стенографистка и где принимал он людей. В деньгах нужды больше не было: Богданов привез с собой немалую сумму.

Каждый вечер их можно было видеть теперь в ресторанах. Красного резидента Баткин от себя никуда не отпускал. Даже на конспиративные встречи ездил вместе с ним или посылал кого-то из своих доверенных людей.

Знакомство Богданова со Слащовым прошло успешно. Генералу Богданов понравился сразу. В отличие от Тененбаума-Ельского, он не стремился переиграть Слащова, не философствовал и не умничал. Все было предельно ясно и понятно.

И когда Слащов – открыто, в лоб – спросил Богданова, что ждет его, если он решится вернуться домой, тот столь же прямо, не виляя, ответил: амнистия и должность в Красной Армии…

– Конечно, может и не генеральская, – замялся Богданов, – но место военспеца вам обеспечено…

И эта небольшая заминка окончательно убедила Слащова в искренности советского посланца: пообещай тот портфель зам. наркома – никогда бы не поверил.

Эмиграция – та же большая деревня. Слухи и новости распространяются здесь с космической быстротой. Регулярные вояжи Баткина к Слащову, появление в их кругу таинственного незнакомца из Совдепии, незамеченным остаться не могло. Да Баткин особой тайны из этого и не делал. Авантюрист до мозга костей, он упивался доверенной ему тайной, и чуть ли не каждому встречному – понятно, под большим секретом – рассказывал о том, что выполняет секретнейшее деликатное поручение, но об этом – т-с-с! – никому.

По русской колонии поползли слухи, что Слащов готовит десант в Россию. Баткина называли помощником генерала по политической части. Весть эта дошла и до англичан.

Уокер, капитан Генштаба Ее Величества, получив приказ начальника экспедиционного корпуса, размышлял недолго. Уокер был профессиональным разведчиком. («Не бывает невыполнимых заданий, – любил повторять он, – просто есть люди, не способные выполнять задания».) Не медля, он пригласил своего помощника Писса – бывшего управляющего екатеринодарским заводом – и приказал: выйдите на связь с Баткиным.

– Сделаем, чиф, – поклонился Писс.

В тот же вечер он нашел Баткина в его обычном месте – русском кафе «Киевский кружок».

– Федор, мое командование имеет желание встретиться с вами (хоть Писс и прожил много лет в России, русские фразы он все равно строил по правилам английской грамматики).

Баткин отхлебнул из пузатой кружки темного пива, загадочно улыбнулся чему-то своему.

– А мне-то какая радость встречаться с твоим командованием?

– Жизнь сложная штука, Федор. Нам лучше дружить, чем враждовать. Умные люди должны держаться вместе, тем более, что враг у нас – общий.

Баткин для вида немного подумал, потом махнул рукой.

– Ладно. Только передай, что встречаться буду с самым главным твоим начальством… Знаешь английскую поговорку: время – деньги…

Летняя резиденция штаба располагалась в Терапии, в окрестностях Константинополя. Командующий встречал Баткина как дорогого гостя, даже поднялся ему навстречу из-за массивного дубового стола.

– Мы знаем, господин Баткин, что вместе с генералом Слащовым вы готовите вторжение в Россию. Так ли это?

Баткин повернулся к Писсу:

– Переведите мистеру генералу, что я не вправе отвечать на подобные вопросы.

– Этот вопрос объясняется не праздным любопытством, а желанием всемерно помочь в благородном и святом деле освобождения вашей многострадальной родины.

– Вы готовы снабдить нас средствами и оружием?

– Увы. После известных событий мы не вправе действовать открыто. Мое правительство связано некоторыми обязательствами с советским правительством.

– Чем же вы тогда можете помочь?

– Есть немало иных способов помощи – не таких явных. Скажем, мы можем не задерживать ваших друзей при въезде в Константинополь. Это для начала… Согласитесь, когда ничего не требуется взамен, такое предложение заслуживает внимания.

– Так уж совсем ничего взамен?

– Практически. Разве что иногда мы будем просить вас о советах или консультациях.

Предложение генерала Баткин оценил с ходу. С недавнего времени англичане начали арестовывать всех въезжающих из Севастополя. Объяснялось это тем, что ни у кого из них не было въездной визы: их выдавали только в Батуме, а добираться туда было накладно, сказывалась исконно русская надежда на «авось».

Такое «окно» давало огромные преимущества. Баткин сумеет убедиться в этом очень скоро.