Подземельный переполох

– Постой! Ты кто такой? И где это я? На мой огород это не похоже. – Тут меня осенило. Я даже слегка визгнула. – Картошка осталась под солнцем! Сдрябнет! Сестра вряд ли додумается убрать.

Я захныкала. Парень в это время смотрел на меня, утирая нос рукавом.

– Подожди, у меня есть платок, – я потянулась в карман рубашки, зная, что носовые платки сую в каждую одежду на всякий случай.

Но вот привычка у меня такая. Достав клетчатый платочек, протянула безымянному незнакомцу. Тот посмотрел на платок как на чудо света. Помялся, но все же взял. А потом как сморкнется от души в него. Мне почему-то стало смешно.

– Простыл, что ли? Я тоже летом всегда умудряюсь простыть и хожу чуть ли не до осени сопливая.

Парень хмурился, глядя на меня, но продолжал сморкаться в платок.

– Так как тебя зовут?

Победив свой нос, парень улыбнулся и торжественно произнес:

– Я домовой твой! Зовут Ванькой. Вернее, меня ещё не назначали именно в твой дом, но…

– Стоп, стоп… Э-э-э… Ваня. Ты это сейчас так шутишь, да? Потому что выглядит все это как бред и похищение.

– Это не бред! – обиженно произнес парень.

– Хорошо, если это не бред, то я, пожалуй, пойду.

Я поднялась на ноги, предварительно ощупав низкий каменный потолок пещеры. Ну, точно похищение. А этот чувак был у меня на даче, говорил со мной. А потом…

Трясь!

По голове.

И вот я здесь, в пещере.

Здесь полутьма, значит, откуда-то льётся свет. Потому принялась искать взглядом его источник. Парень в это время все ещё сидел, молчал. Обиделся что ли?

– Почему ты не можешь поверить, что я домовой? Неужели вам, людям, проще сочинить неправду, нежели поверить в то, что говорят другие?

Я усмехнулась.

– Потому что люди, как правило, лгут. Лгут и не краснеют.

– Люди – да. Но нечисть всегда говорит правду. Ну, или не говорит вообще.

Я покосилась на парня. Вид у него был крайне обиженный, даже оскорблённый. Только сейчас заметила, присмотревшись, что у него заострённые кончики ушей. Это, конечно, не повод ему верить, но все же.

– Ваня, послушай, – я присела возле него на корточки.

Да, я человек, который сам чуть не сошёл с ума от горя, и у меня вряд ли получится играть роль здорового и здравомыслящего психолога.

– Я, конечно, не верю в домовых и прочую нечисть, ты уж извини. Но я тебя впервые вижу, и вроде парень ты не плохой. Предлагаю выбраться из этой пещеры. И разойтись каждый своей дорогой. Хорошо? Кстати, ты не знаешь, как мы здесь очутились?

Парень шмыгнул носом.

– Вот так всегда! А ведь нас предупреждали, что люди нынче в ничего не верят. А я все хотел попробовать!

Я пожала плечами.

– Жизнь такая. Никому не веришь – дольше живёшь, потому что нервы целы. А теперь идём…

Я не договорила. Сбоку от нас что-то зашипело. Я и Ванька одновременно повернули головы на движение в темноте. А в ней свернули будто бы жёлтые глаза. Не знаю, кто из нас громче заорал, но вскочили на ноги мы лихо. Кинулись бежать со всех ног в противоположную сторону от чудовища, скрывавшегося во мраке. Слабый свет освещал путь, и я бежала что было силы. Тут же в голове заиграла ритмичная боевая музыка, которую слушала в электричке. Я даже почувствовала себя крутым бегуном-ниндзя. Позади послышался оклик Вани. На ходу я обернулась, споткнулась, и вся моя музыка стихла. Бранясь, как сапожник, я откинула волосы с глаз. Начала вставать, как в меня врезалось нечто тёмное и непонятное. Тупая боль отозвалась в ребрах. И последнее, что я увидела, испуганное лицо домового.

Домового?

Я поверили ему? Да бред. Это просто сон. Сейчас я проснусь среди своей картошечки в городе. Я говорила, что не люблю сажать её? Вот к чему приводит самовнушение…

Сознание вновь меня покинуло, унося в тёплую и влажную темноту.

Глава 3

Темнота, хоть глаз выколи. Холодно, мерзко и совершенно безумно.

Я преподаю современный танец в академии искусств, и так хотела отдохнуть от своих лоботрясов этим летом, насладиться одиночеством, взахлёб насытиться тишиной, но сейчас готова оказаться вновь в студии в окружении тех, кто не понимает, что они тут делают, но только бы сбежать отсюда.

Как вообще я сюда попала? Отпрыски сестры разнесут мне всю дачу! Солнце испортит картошку, протравленную в дорогой отраве от колорадского жука, и подсушит пахоту! И тут я застонала от столь неудачного стечения обстоятельств, потому что по-настоящему плакать не могу уже больше года. Все мои слезы остались в прошлом.

– Ты плачешь? Все хорошо?

Я слегка подпрыгнула от внезапного знакомого голоса. А чтоб тебя!.. Домовой, блин!

– Плачу?.. Пф… Я никогда не плачу! С чего ты решил? Я просто кайфую, что продрогла до костей и ни хрена не вижу! Кстати, где ты?.. Опять…

– Я в клетке слева от тебя. Видишь ли, у нечисти другое зрение. Для меня здесь и не так уж темно.

Видишь ли? Да не вижу я! И меня это начинает бесить! Как и до безумия вежливый парень, каждую десятую секунду шмыгающий носом!

Но это я, конечно же, не сказала. Я же культурная. Как-никак учитель, черт меня раздери!

Поэтому тихо сопела, держа язык за зубами.

– Ты злишься?

Эка какой догадливый смазливый мальчишка. Дай хоть посопеть от злости и от души!

Но я опять промолчала.