Подземка

      - Лось, ты что, не видишь: она не такая как мы. У неё смуглая кожа, она прекрасно обходится без очков. Более

того, мы понятия не имеем, сколько она провела на поверхности. Думаю, если мы её сейчас грохнем, то избежим больших

проблем.

      - Убить её никогда не поздно. Не забывай, что она спасла наши задницы. Нехорошо так с ней поступать,

неблагодарно.

      - Есть варианты лучше?

      - Есть. Отведём её Полковнику, пусть решает.

      Вот чего не ожидал, так того, что получу поддержку от Толика.

      - Лось дело говорить. Я за то, чтобы отправить её к начальству. Остальное нас не касается.

      - Вы что, мужики, офонарели? - взорвался Ботвинник. - А что если это какая-то новая разновидность мутантов или

того хуже - голем?

      Толик фыркнул.

      - Старшина, ты вроде у нас большой мальчик, а до сих пор веришь в эти сказки про големов, которые живут среди

нас, пытаются нами рулить и втихаря нас же и кушают.

      Он обратился к девушке:

      - Слышь, красавица, ты у нас как: каннибализмом балуешься? Практикуешь? Если да, может я сгожусь? А то может

ещё для чего понадоблюсь ...

      При этом Толик изобразил жест из тех, что обычно не принято показывать детям до шестнадцати.

      Девушка презрительно повела бровью:

      - Нет, даже если тебя хорошенько продезинфицируют.

      Привычный к обидам Толик не смутился.

      - Видите, я же говорил, что она совершенно нормальная. Пошли к Полковнику. Пущай голову ломает: голем она, не

голем или вообще непонятная зверушка, - резюмировал он.

      - Знаешь, Толик, - устало вздохнул Ботвинник, - те, кто жил на Тридцать Пятой, тоже наверное не верили в

големов, зато сейчас...

      - А что сейчас? Кто-то что-то может толком сказать, что у них там творится?

      Ботвинник покачал головой.

      Толик довольно продолжил:

      - Видишь, ничего, кроме слухов, да и те разные. Я тебе вот что скажу: не захотели пацаны с Тридцать Пятой с

Генералом общаться, устроили у себя автокефальное государство а ля Запорожская Сечь. Их забота. Нам от этого ни

жарко, ни холодно.

      Я поддакнул:

      - Не умножай сущностей сверх меры, Ботвинник. И без големов проблем выше крыши.

      Что на самом деле произошло на злополучной Тридцать Пятой станции не знает никто, зато домыслов хоть отбавляй.

Ясно лишь одно: с недавних пор станция эта всё равно, что отрезанный ломоть. Связи с остальными её обитатели не

поддерживают, энергию добывают собственными способами. Ушла как подводная лодка в автономное 'плавание'. Гостей не

впускают, туннели перекрыли. Главное: нас не трогают и то хорошо.

      А что касается големов... Ну не знаю. Я всякого насмотрелся. Может и есть такие, с виду человек человеком, а

на самом деле тварь замаскированная. Если бы показали хоть одного, я бы поверил, а так чего расстраиваться? И без

того по поверхности впечатляющий бестиарий гуляет. Слава Богу, вниз не лезет. Пока, во всяком случае.

      Пока нас в особой комнатушке поливали всякими спецрастворами, девушку держали под охраной аж два автоматчика.

И было внутри меня такое чувство, что при желании гостья запросто свернула бы ребяткам шеи, а те и пикнуть бы не

успели. Я ведь насмотрелся, как лихо она тварей на поверхности кромсала, круче, чем в кино. Можно сказать одной

левой уделала, что гарпий, что мертвяков. Мне б хотя бы половину её талантов.

      После того, как нас перестали мучить ужасно пахучей дрянью, пришла очередь пленницы. Две тётки окатили её

раствором из шланга, потом загнали в сушилку, а уж оттуда она выплыла лебедем что ни в сказке сказать, ни пером

описать. В общем, не будь она столь холодной и неприступной, я бы на ней женился. В штанах сразу тесно стало.

      Не скажу, что являюсь обладателем безупречного вкуса, но уверен, все мужики бы меня поддержали. Девчонка была

настоящей красавицей. Загорелая, будто полжизни провела на поверхности. Не смуглая, а именно загорелая. У нас под

землёй даже негры бледнеют, всё-таки с витаминами неважно, о солнечных ваннах можно разве что мечтать, да и условия

далеко не оранжерейные. А у неё кожа гладкая, шёлковая, светло-шоколадного цвета. Глазищи пронзительные, как

ресницами хлопнет, так дух сначала вверх подымется, а потом к ногам спадёт и там распластается. Носик... Ну это

вообще просто отпад, идеальный. На щеках очаровательные ямочки, если бы она почаще улыбалась, милее улыбки на свете

не найти. Фигурка точеная, в лучшие времена с такой можно было смело купальники в журналах рекламировать или

дефилировать по подиуму, пока мужики вокруг собственной слюной захлёбываются. При этом чувствуется, что красота эта

как у розы - с шипами. При желании можно получить сдачу в полном объёме: до конца дней хватит.

      Стояли мы, на неё глазели да глазами хлопали будто полные придурки. Первым Ботвинник опомнился. Ему по

должности быстрее соображать положено, вот он и соответствует.

      - Пошли к Полковнику, - приказал Димыч.

      Вот мы и пошли. До самого штабного вагончика топали в каком-то оцепенении. Не знаю, кто о чём думал, а у меня

мысли все сплошь о греховном. Потом правда настроился на нужный лад. Тётка как тётка, есть и на Двадцатки не хуже.

Нет, вру... Хуже, конечно, но зачем мне разевать хавальник на чужой каравай? И без того ясно, что треснет.