Подземная птица

Как оказалось, слова школьного приятеля не расходились с делом. Он в тот же день переговорил со своим начальством, предложил кандидатуру Северцева, и уже на следующее утро, второго августа, Олег имел беседу в Управлении геологоразведки, располагавшемся на улице Михеева, отдельно от Министерства природных ресурсов, с одним из руководителей проекта «Крот». Звали руководителя Борис Захарович Фрадкин, был он молод и энергичен и долго Северцева расспросами не мучил. Они сошлись в главном – в стремлении к постижению тайн и остались довольными друг другом.

В обед Северцев поговорил ещё с одним специалистом, теперь уже из другой прикладной области, оберегающей государственные секреты, был проверен на наличие родственников за границей (таковых не нашлось), подписал соответствующую бумагу о неразглашении государственной тайны и к вечеру освободился, слегка обалдевший от стремительного развития событий.

Вечером он встретился с Вадимом в ресторане, а на следующий день улетел в Нижний Тагил.

В то, что он и в самом деле взят в экипаж подземохода, Северцев поверил, лишь добравшись на вертолёте до полигона Нижнетагильского научно-производственного объединения и увидев этот самый подземоход.

3

Больше всего этот аппарат высотой с десятиэтажный дом походил на ракету со срезанным носом и без стабилизаторов. По его корпусу вился спиралью желобок, а материал корпуса, цвета кофе, отливающий вишневым накалом, напоминал керамику, а вовсе не металл, и выглядел маслянисто-гладким. Северцев даже погладил его пальцем, обходя подземную машину кругом, и убедился, что он и в самом деле гладкий как стекло.

– Корпус покрыт особым веществом, помогающим создавать слой плазмы, – пояснил главный инженер полигона, наблюдавший за Северцевым. – Этот слой играет роль своеобразной смазки. Кроме того, корпус будет защищён магнитным полем, возбуждающим в слое плазмы такие отталкивающие силы, что подземоходу не страшны даже внутриядерные давления. Я имею в виду ядро Земли. Вообще при создании этой машины были использованы все новейшие технологии, так что перед вами самая настоящая техника завтрашнего дня.

– Ни одно государство в мире не имеет такого аппарата, – добавил Вадим, с гордостью поглядывая на приятеля, будто это он сам был создателем подземохода.

– А почему вершина тупая?

– Это не вершина, – улыбнулся инженер. – Это корма. Там стоит реактивный двигатель с тягой в две с половиной тысячи тонн, как на космических кораблях. Он будет толкать машину под землёй.

– Я не вижу буровых резцов…

– Их нет. Точнее, есть нечто вроде шнека для отвода породы при низких давлениях, а сам бур – энерговакуумный, он распыляет породу струёй направленного ядерного распада по методу Леонова.

– Кто это?

– Изобретатель теории упругой квантованной среды. Сам он уже совсем старик и в экспедиции не ходит, а вместо него в экипаж зачислен его ученик Белый. Ну, всё, я побежал готовиться к запуску, а ты проведи товарища внутрь, пусть осмотрится.

Инженер исчез за дверью ангара, в котором стоял подземоход, имеющий номер: ПВ-314.

Сурков хлопнул Олега по плечу:

– Пойдём, покажу интерьеры.

– Как вы его называете? Или у него нет имени, только номер?

– Почему, командир предложил называть его «Грызуном», мы согласились.

– Не слишком красивое имя.

– Какое есть.

У подножия подземной «ракеты» открылся щелевидный люк. На бетонный пол ангара упала полоса света.

Сурков первым полез в люк, призывно махнув рукой. С чувством странного стыдливого стеснения – будто его обманывали – Северцев последовал за товарищем.

Диаметр подземохода в самой толстой части сигары достигал пяти с половиной метров. Там же располагались одна под другой – по оси машины – кают-компания и жилой отсек, оборудованный специальными койками, которые крепились к стенкам, потолку и полу множеством пружинных растяжек.

Весь подземоход пронизывала шахта подъёмника, имеющая выходы в отсеки управления, агрегатный, жилой, исследовательский – с аппаратурой, позволявшей дистанционно изучать горные породы, и десантный, через который можно было во время остановок выйти наружу для изучения попадавшихся по пути пещер и полостей.

Северцев потрогал рукой скафандры в боксе, предназначенные для выхода, похожие на космические, полюбовался дверью вакуум-ядерного бура в носу «Грызуна», – доступ в отсек бура был категорически запрещён, – и сомнения его потихоньку уступили место чувству восхищения. Подземоход существовал реально, он жил, дышал, следил за гостями и ждал команды начать движение. Мечта фантастов прошлого была воплощена в металле.

Вернулись в довольно тесную рубку управления, где располагался футуристического вида пульт, двухметровое вогнутое зеркало локатора овальной формы, напоминающее стеклянный колодец, уходящий в бесконечность, и три кресла со сложной системой амортизации.

– Здесь будут сидеть командир, пилот и оператор систем безопасности, – сказал Сурков.

– А мы где? – поинтересовался Северцев.

– Мы будем жить в исследовательском отсеке, рядом с камерой десанта.

– Там же тесно, как… в душевой!

Вадим хмыкнул.

– А ты привык к роскошным апартаментам?