Подземная война

– Вставайте, бойцы, – приказал Алексей. – Обследовать правый коридор и доложить. Проявлять осторожность – эти сволочи вылезли из него, когда объявились в нашем тылу.

Энтузиазмом эти двое не горели, но ушли выполнять. Осадчий и Бабич отправились в обратный путь – вызывать подкрепление и медиков. Майор Лавров опустился на пол – не было больше сил блуждать. Злость душила – он сделал все что мог, но, как обычно, самого главного не сделал! Папироса не пошла – напал кашель, он откинул голову, совладал со стреляющей болью в виске. Уже забылось, что ударился этим местом, лопнула кожа, и если не остановить кровотечение, то станет совсем плохо…

Вернулись автоматчики, доложили о проделанной работе. Правый коридор пуст, противник ушел, сделав свое черное дело. Он тоже понес потери, пострадавших забрали с собой, вошли в один из боковых проходов и подорвали потолок. Там воняет гарью, и проход завален. Очевидно, подрывы произвели одновременно, и они слились в один. Разобрать теоретически можно, но какой смысл? Враг уже далеко, и только ему известна дорога в лабиринте.

Алексей отмахнулся: свободны. Коридор наполнялся шумом – со стороны автобазы шла подмога…

Глава третья

– Выглядишь дерьмово, майор, – заключил полковник, смерив Лаврова неприязненным взглядом. Он уже был в курсе последних событий, и стеклянная пепельница на столе неудержимо наполнялась окурками. – Ты вообще сам-то как?

– Головой ударился, – объяснил Алексей. – Жить буду. В отличие от тех… кто не будет.

– И что теперь с тобой делать? – Полковник пожирал его тяжелым взглядом – Снять тебя, едва назначенного? Под трибунал отдать?

– Воля ваша, товарищ полковник. Но, если помните, я был против немедленной операции, и даже объяснил почему.

– Значит, меня снять и – под трибунал? – Взгляд начальника отяжелел до крайности.

– Я такого не говорил, товарищ полковник.

– Ладно, черт с тобой… – Лианозов шумно выдохнул. – Допускаю, ты не имел времени подготовиться и толково провести операцию. Возможно, в чем-то ты был прав – мы с тобой поспешили, да и я погорячился. Думаешь, я черствый сухарь? – вспылил полковник. – Думаешь, мне плевать на жизни тех солдат?

«Думаю, да», – подумал Лавров. Но в этом не было вины полковника Лианозова. Такая сложилась система в действующей армии и всех ее «боковых побегах». Солдатские и офицерские жизни значения не имели. Ценился результат.

– Сколько человек по факту в твоем отделе?

– Без меня четверо – Казанцев, Чумаков, Осадчий, Бабич. Могло быть больше – только сегодня погибли двое, Огаревич и Еременко. Я уж не считаю майора Котляра…

– Ладно, не совести меня. Наши предположения, майор, были верны. Во всяком случае, какая-то банда, причем не уголовники, действует в городе, наводит шорох, и какие у нее перспективные задачи, боимся даже предположить. Работайте, майор. Сроки выполнения назначать не буду, чтобы не нагонять на вас дополнительный страх, но помни, что каждая минута на счету. Действуйте по двум направлениям: фиктивный партизанский отряд – это раз. События, привязанные к автобазе, – это два. Возможно, дела придется объединить. Ищите директора Калымова, секретаршу и тех двух хмырей. Отследить их связи, контакты – кто такие, как пробрались в наши структуры. Первым делом выяснить – не находились ли эти люди в период оккупации в партизанских отрядах. Если подтвердится, будет еще один шанс нащупать нашу клиентуру. Историю с побоищем в каменоломнях постараюсь замять – нам только разбирательств не хватало. Иди, работай, майор… И, слушай, сходи в медсанчасть – а то вид у тебя, прямо скажем, не боевой.

Голова трещала, как сухой валежник в топке. Медсестра в лазарете промыла рану на виске, зашила, чем-то помазала и по секрету призналась, что это самый легкий случай на текущей неделе. Обычно все сложнее – огнестрельные ранения, колотые и резаные раны, раздробленные конечности. И подобных случаев на дню – несколько десятков. Мирная жизнь в освобожденном городе – это вам не отдых на курорте.

Но голова болела, и что-то ей внушать было невозможно. Майор глотал таблетки, пил остывший чай, смотрел за окно на улицу Фасадную, где в тиши аллей стоял невзрачный особняк, второй этаж которого занимало Управление СМЕРШ. Вывеска на двери отсутствовала, но снаружи, у ворот, где прогуливался часовой, висела табличка «Отдел вещевого снабжения» – и что это означало, не знал никто.

Посторонние сюда не совались. На первом этаже когда-то работало ателье готового платья, но сейчас витрины были заколочены, а на двери висел амбарный замок. На воротах, рядом с упомянутой табличкой, красовалось объявление для непонятливых: «Ателье не работает».

Под особняком были приличные подвалы, которые никогда не пустовали. Вход в Управление был с обратной стороны здания, где секретность обеспечивали густые каштаны и кирпичный забор. Неподалеку пролегала Дерибасовская улица, в нее втекала Ришельевская (ныне Ленина), и в голову постоянно лезла блатная песня: «Как на Дерибасовской, угол Ришельевской…»