Подземные ядерные взрывы в мирных целях

В хрущевские времена волна освоения целинных и залежных земель краем захватила и Оренбургскую область, но у тогдашних партийных руководителей еще сталинского набора дела шли не лучшим образом. Тогда-то, в конце 50-х годов, первым секретарем обкома КПСС Оренбургской области был назначен Дмитрий Степанович Полянский. Он-то и навел порядок в области, поначалу изгнав бездарей и лодырей из руководящих структур, заменив их инициативными, честными, знающими дело специалистами. Сразу ожили все хозяйства, появился интерес к труду на всех уровнях, заметно возросло благосостояние народа и на селе и в городе.

Все это было замечено в Москве, и вскоре Д. С. Полянский был переведен на должность заместителя Председателя Совета Министров СССР. А в область был назначен личный дружок Брежнева А. В. Коваленко. Он то и довел область вновь до разорения.

О неумном руководстве областью неоднократно докладывалось в политбюро по линии КГБ через Ю. В. Андропова. Поговаривали, что вот-вот Коваленко заменят Тяжельниковым (тогдашним комсомольским лидером), но дело с места не сдвигалось. Лишь в конце 70-х годов А. В. Коваленко был снят с секретарей обкома и… поставлен заведовать Госснабом СССР!!!

И сотрудники КГБ, и руководители производств, с которыми приходилось беседовать, с большим теплом и удовлетворением вспоминали те времена, когда областью руководил Д. С. Полянский, и со злобой и проклятьем говорили о теперешних порядках. Видимо, порядочность и честность Полянского в послехрущевские времена не пришлись по душе окружению Брежнева, его назначили послом в Японию, после чего и след его простыл.

Чтобы продемонстрировать состояние дел в области показали нам ряд сел, когда-то цветущих, а ныне разоренных до основания, в которых доживали свой век старики и старушки да немногочисленная рать никогда не трезвеющих колхозных механизаторов. Посмотрели мы и на хлебные поля, где пшеница росла такой хилой, ну точь в точь, как в Целиноградской и Тургайской областях Казахстана. А причина тому — полное истощение земли, в то время как в каждой полуразоренной деревне возле скотных дворов высились горы перегнившего навоза — ценнейшего органического удобрения.

Великое изумление постигло нас, когда приехали в одну из деревень немецких поселенцев, депортированных в сталии-ские времена из Поволжья: красивые дома, выстроившиеся двумя шеренгами вдоль прямой асфальтированной улицы. Перед каждым домом палисадники с причудливыми, не похожими друг на друга штакетниками, и море цветов и каких-то декоративных кустарников. За каждым домом аккуратные дворовые постройки, и повсюду сады, сады. Удивило нас и то, что в этой прекрасной деревне кроме нескольких старушек никаких других жителей не было видно.

Поинтересовались:

— А где же весь народ?

Одна бабушка ответила:

— А, в поле.

— А малые ребятишки, ведь есть же они в деревне? Куда же все подевались?

— А все там же, в поле.

Затем другая старушка разъяснила, что сейчас идет сбор помидоров и ягод, и все на этом сборе — и стар и млад.

Километрах в трех от деревни нашему взору представились с одной стороны дороги необозримое помидорное поле, с другой, чуть подальше, таких же бескрайних размеров сад. Да и помидорное поле совсем не похоже на те поля, что мы видели в Волгоградской и Астраханской областях: там помидорные кусты вперемежку с бурьяном валяются на земле, здесь же — аккуратные кустики, привязанные к колышкам. И всюду, и на грядках с помидорами, и на грядках с красиво выглядящими кустами смородины, копошились люди всех возрастов: чуть ли не от ясельного почти до древнего. Спросили одну из работающих женщин, кто у них старший или начальник?

Она показала на молодого, загорелого, атлетически сложенного парня, таскавшего огромные корзины, загруженные помидорами, с поля к дороге, вдоль которой выстроились огромные штабеля ящиков и ряды таких же корзин со спелыми, прекрасными на вид, помидорами.

Неудобно было спрашивать какого ранга его чин в колхозной иерархии, но чувствовалось, что он здесь старший, ибо обращались к нему с различными вопросами, а он давал каждому соответствующие указания. Он не только руководил работой большого коллектива, но и наравне со всеми выполнял самую тяжелую работу.

То же было и на участке сбора смородины: между кустами всюду ползали ребятишки всех возрастов с маленькими ведрами, а дюжий дядя таскал собранную продукцию в большие емкости, расставленные возле дороги.

Этот колхозный начальник, весьма симпатичный разговорчивый веселый парень, рассказал нам, что собираемые с полей продукты полностью созрели, скоропортящиеся, поэтому требуют интенсивной работы, чтобы успеть без потерь реализовать их — часть отвезти на рынок для продажи горожанам, часть сдать на перерабатывающий завод. Своего-то перерабатывающего производства нет, а организовать его областные власти не только не помогают, но и препятствуют. И вот, чтобы реализовать продукцию, не дать погибнуть, работают здесь все от мала до велика, а дневной сбор к вечеру увозится в город.