Подземный Голландец. Странники и пришельцы (сборник)

– Алик, – представился и азербайджанец.

– Так, ребята, – Николай Васильевич взял командование на себя, – идём осторожно, вдоль стен. Мы берём фонарик, а вы – зажигалку и мобильник. Светите мобильником, а когда что интересное попадётся, включайте зажигалку. И ещё спички возьмём, на всякий случай. Наша задача – найти проход… выход. Если находим что-то похожее – вместе собираемся и только тогда лезем. И вообще, если находим… что-нибудь…

Мужчины начали спускаться из вагона. Никакого движения воздуха из открытых дверей вагона не ощущалось.

Женщина в платке перекрестила уходящих во тьму мужчин.

В наступившей темноте слышалось, как тихонько скулит наркоман на своей лавке.

20

Мужчины обошли территорию вокруг вагона. Не так уж много осталось места… Со стороны состава всё было наглухо завалено.

Небольшое пространство около открытых дверей и примерно такое же за вагоном. Как бы коридор, окружающий вагон с двух с половиной сторон.

– Может, попробовать пробиться… прокопать какой-нибудь лаз… – предложил Сергей, когда обе части разведгруппы собрались позади вагона.

– Давай попробуем, – согласился Саша.

Они присели на корточки и попытались сдвинуть обломки тоннеля.

Обломки практически не поддавались.

Сергей схватил увесистый камень, лежавший отдельно. Сначала слышался только стук камня о камень, а потом раздалось глухое ворчание, и часть камней осыпалась, едва не придавив Сергея и ещё больше сократив жизненное пространство.

– Стой, стой! – запоздало скомандовал Николай Васильевич.

– Нэ надо… – сказал Алик.

– Сам вижу, – отозвался Сергей, отряхиваясь. – Всё я вижу, не слепой.

– Кто здесь умеет шахты строить? – задумчиво спросил Николай Васильевич. – Специалист бы не помешал.

– И оборудование, – добавил Сергей.

– Разломать вагон, чтобы укрепить стенки… – предложил Саша. – Бывало ведь, люди из тюрем подкопы делали.

– Бетон кругом. Обломки большие. Ты же видишь, это не грунт, это завал. И неизвестно, что сверху.

– Может, в другом месте попробуем? – спросил Саша.

– А что толку! – махнул рукой Сергей. – Ежу понятно!

– Раз мы завалены, значит, и воздух не проходит? – не унимался Саша.

– Там в одном месте, вроде бы, пламя колебалось, – ответил Василич. – Я там метку поставил. Пошли глянем.

Они стояли вчетвером, едва освещённые колеблющимся пламенем зажигалки. Было не очень понятно, почему пламя колеблется. То ли от сквозняка, то ли от их затаённых дыханий, почти слитых в одно.

– Непонятно…

– Да что тут непонятного…

– Надо бы ещё по камням постучать. Может, кто услышит? – сказал Саша.

– Надо выбить «SOS»! – отозвался Сергей.

– Хоть «SOS», хоть пылэсос… – тихо произнёс Алик.

Сергей взвился, как ужаленный:

– Ты! Бери камень, стучи, ты!

– Сам бэри!

– Тихо вы! – Николай Васильевич взял камень и начал бить им по огромному, косяком стоящему бетонному обломку.

Его сменил Сергей, потом Алик, потом Саша.

А потом они все четверо стояли во тьме и слушали тишину, обступившую их со всех четырёх сторон.

– Будем ещё стучать, – решил Николай Васильевич. – Будем периодически выходить и стучать.

– И ждать, пока откроют, – усмехнулся Сергей.

– Предложи что-нибудь другое, – ответил ему Василич. – Ладно. Вира помалу. Возвращаемся в вагон.

– Ты же вроде не моряк, Василич.

– Моряк, не моряк… Жаль, что я не шахтёр…

21 Женщина из немолодой пары

Мне всё равно, сколько это продлится. Мне всё равно – даже если я умру. Потому, что я вместе с ним. Так, как я и хотела – вместе с ним, до самой смерти!

До самой смерти!

Смерти! Смерти? Неужели… вот она, так близко… неужели это смерть?

Нет! Нет! Я не верю! Я не верю, что мы можем умереть! Умереть сейчас? Сейчас, когда мы наконец нашли друг друга? Когда я наконец нашла его… его, единственного…

Тогда, когда я совсем отчаялась и думала, что уже никогда и никого не смогу полюбить… Мне тридцать восемь… И мужиков у меня было… штук восемь, и абортов… штук пять…

И тут появился он! Я ведь могу ещё родить! Для него родить! Мальчика или девочку, всё равно… Могу, могу… могла бы…

Нет, нет! Мы не умрём! Нет!

Я думала, что не смогу полюбить больше… А смогла… Я смогла полюбить, Господи! И пробыла с ним только месяц. Он, правда, из другого города. И даже из другой страны. Из бывшей России. Ну и что? Зато он разведён, а значит, свободен.

Боже мой, разве это могло хорошо закончиться? Разве у меня могло хоть что-нибудь, хоть когда-нибудь закончиться хорошо?

Нет, конечно. Опять всё будет так, как всегда. Боже мой! Неужели всё закончится, так и не начавшись?

Господи, не отнимай его у меня! Дай нам пожить немного вместе, Господи! Дай мне родить!

Милый мой, родной мой, единственный мой! Никому не отдам, никуда не отпущу от себя! Нет! Нет!

Господи! А-а-а…

22 Мужчина из немолодой пары