Подземный город Содома

Азазель посмотрел через его голову на остановившегося в трех шагах позади Бианакита:

– А ты знаешь, что это?

Тот ответил ровно и без всяких эмоций:

– Да.

– Ого! Сталкивался?

– Дважды, – ответил Бианакит. – Это означает «Мы Видим Все», а второй «Мы Уже Идем».

– Ого, – повторил Азазель, – звучит угрожающе.

– Куда церковь смотрела, – прошипел Михаил. – Этому капищу не меньше пары сот лет!

Азазель ответил покровительственным голосом, который особенно бесил Михаила:

– Пара лет, не больше. А то и год. Плиты изготовлены в мастерской Тищенко, хороший мастер на все руки. Натуральный песчаник, не пенопласт, а поверхность из гранитной крошки на суперклее, так дешевле. Само капище забабахали за полчаса, даже не подгоняя строительную технику, просто наняли таджиков побольше и умело подобрали материалы.

– Поверить трудно…

– Мода на старину, – сообщил Азазель, – чем старины в обществе меньше, тем самые слабые из людишек цепляются за нее сильнее. А поверхность всех материалов состарена нарочито, это нетрудно. Могу дать адреса фирм, где старят поддельные картины, монеты, якобы найденные в раскопках мечи и доспехи…

– Заткнись, – прошипел Михаил, – а то я первым убью тебя, а потом разнесу это дьявольское капище!

– А-а, не ндравится?

– Это тебе должно нравится, – сказал Михаил зло.

Азазель усмехнулся, сказал с бодростью в голосе:

– Не отставай, Мишка. Получай удовольствие по полной!

Он уверенно пошел, почти побежал вперед, Михаил вынужденно ринулся следом, прыгая через валуны, тоже старые с виду, обросшие мхом, но после слов Азазеля не доверяет даже им – вдруг изготовлены в той же мастерской Тищенко.

Внезапно навстречу подул пронизывающий ветер, некоторое время пришлось пригибаться и закрывать лицо локтем. Проще бы ладонью, но в ней пистолет, а палец на спусковом крючке, ветер тоже может быть для того, чтобы ослабить готовность к быстрой схватке…

Ветер стих так же мгновенно, как и возник, и не понять, ворвался через какую-то дыру в своде или же это некая защитная и предостерегающая магия.

Азазель впереди остановился, вскинул руку. Михаил и Бианакит замерли на месте. Азазель прислушался, сказал негромко, но с заметным отвращением:

– Что они делают, что делают… Черная месса?.. Это уже не Хеллоуин, это сатанисты…

– Азазель? – спросил шепотом Михаил.

– Мы не полиция, – ответил так же тихо Азазель, – а возмущенное население, что отстаивает демократические права на тоталитарное управление! Помните, народу заповедями позволено больше… Мы сейчас возмущающийся народ, потому убивайте всех, Господь разберется, кто не прав, а кто совсем не прав. Невиновный сюда не придет даже смотреть, здесь одни участники.

Михаил сам чувствовал праведный гнев, эти мерзавцы попирают все то, что лучшие люди выстрадали и защищали в великих испытаниях тысячи лет, а эти недоумки, слетевшиеся на легкую и крутую развлекуху, еще не понимают, что рушат основы цивилизации, основанную на заповедях, данных Господом.

Он вытащил и приготовил к бою второй пистолет. Судя по голосам, дальше за поворотом большая пещера, а в ней поют и молятся Тьме десятки человек.

Азазель, что двигается, как огромное привидение, легко и бесшумно, проговорил на ходу:

– Знакомая музыка… Кто узнает?

Михаил промолчал, Бианакит сказал за спиной едва слышно:

– Немцы… Их группа Helloween. Слышите, как работают басы?.. И барабанщик, будто рухнулся?.. Голос самого Кая Хансена! Он же родоначальник спид-метала и пауэр-метала!

Азазель буркнул:

– Это тот, что тыквенную голову со свечой внутри выбрал талисманом и девизом группы?

– Он.

– Никого не щадить, – велел Азазель. – Нам некогда ждать, когда вырастут и поумнеют! Зло нужно пресекать сейчас… Мы здесь, а это значит, будущее уже наступило. Начали!

Он выдвинулся из-за поворота и начал частую стрельбу из обоих пистолетов. Михаил поспешил выскочить из тоннеля на открытое место, впереди в самом деле пещера, народу только не десятки, а как бы не пара сотен, торопливо начал стрелять, а рядом встал Бианакит и тоже открыл стрельбу уже из автомата.

Началась паника, сатанисты заметались в разные стороны, все в черных плащах с капюшонами, скрывающими лица, что и хорошо, можно стрелять как по мишеням, не чувствуя, что убиваешь молодых дураков, что со временем могли бы опомниться сами даже без тюремных сроков и отцовского ремня.

Бианакит рядом с ним быстро и с полнейшим хладнокровием стрелял быстро и точно, а когда уцелевшие то ли под наркотиками, то ли просто ошалели вдруг ринулись в их сторону, расшвырял их, как кабан прошлогодние листья, выхватил из сумки запасной диск и быстро заменил им пустой, затем пристрелил оставшихся и ринулся вслед за Азазелем.

Михаил, взвинченный до красности и с бешено стучащим сердцем, чувствовал, что успевает стрелять без единого промаха и продвигаться за Азазелем с той же непостижимой ранее скоростью, а тот наверняка знает, куда ведет.

В центре зала на большой плите из темного гранита привязана распростертой на спине совершенно голая молодая девушка с раскинутыми руками и раздвинутыми ногами, кровью вымазана грудь и весь живот до самого низа.