Подземный город Содома

Пылесос суетится уже у порога, Сири явно наябедничала, что идут пыльные и грязные. Михаила обдул струями теплого воздуха с ног до головы, особенно тщательно почистил обувь. Азазель прошел мимо молча. Михаил посмотрел вслед с подозрением, у Азазеля все блестит, сам будто только из салона, это нечестно, но какая честность со стороны демона?

Сири не только приготовила прекрасный сытный обед прямо к их приезду, раз уж к завтраку опоздали, но и вывела на экран сводку всех важных новостей, отсортировав от неважных и второстепенных, даже если правительство и считает их важными, но здесь рулит господин и повелитель сагиб Азазель, весь мир должен считаться только с его вкусами, а пока их свято блюдет она, Сири, на которой он обещал жениться, хотя эту нехитрую шуточку используют все семьсот миллионов пользователей Сири.

Азазель, глядя на богатый обед, довольно потер ладони.

– Когда вижу вот такое, душа радуется…

– А у тебя она есть? – полюбопытствовал Михаил.

– Не было, – согласился Азазель, – но за годы жизни среди людей, мне кажется, я ее приобрел.

Михаил пробормотал:

– Значит, Творец нас не забывает…

Азазель сказал со вздохом:

– Хоть и не люблю о таком даже вспоминать, но даже бескрайний Ацилут как крохотное маковое зернышко, в самом Творце, а в нем, как матрешки, Йецир, Брия и совсем крохотнейшая Асия, которую люди называют вселенной. Подумать только, все эти бескрайние миры созданы только для Асии!..

Михаил сказал со вздохом:

– Это выше моего понимания. Потому даже не допытываюсь.

– Но люди допытываются, – сказал Азазель со странной усмешкой. – Более того, когда-то допытаются.

– Ты с ума сошел!

– Поживи здесь еще, – посоветовал Азазель доброжелательно. – Хотя нет, тебе не стоит. Кто-то должен оставаться образцом несгибаемости.

Он разделся до майки, демонстрируя прекрасное сложение с сухими выпуклыми мышцами, вытащил из печки приготовленные к их приходу прикрытые фольгою блюда, завтрак по переменчивым советам диетологов снова должен быть самым калорийным, а ужин отдать врагу, но кто хороший ужин отдаст, да еще и врагу?.. К тому же и врагов уже перебили.

Азазель взял нож и вилку, спросил вроде бы невзначай:

– Что с Синильдой?

Михаил сказал с неловкостью:

– Как-то неловко все… Она же все это делает за плату. Нехорошо как-то.

– Ты чего? – спросил Азазель в недопонимании. – А раньше ты так не говорил.

– То было раньше, – ответил Михаил с трудом. – Сам не понимаю, что со мной, но сейчас я не могу вот так…

Азазель подумал, предположил с сомнением:

– А вдруг она сама на тебя запала? Хотя ты и жутко скучный зануда, на тебя стоит посмотреть, и сразу молоко киснет, но с виду настоящий полковник!.. Это раньше женщины гонялись за умными или состоятельными мужчинами, а сейчас присматриваются к красавчикам. А ты как бы весьма. Ты точно не латентный?

Михаил молча вонзил нож в коричневую тушку птицы с блестящей коркой, та сладко захрустела, и, придерживая вилкой, отпанахал себе большой кусок, жадно вдыхая горячий дурманящий аромат.

Азазель начал есть, но насторожился, даже чуть наклонил голову, будто прислушиваясь к далекому голосу. Михаил весь превратился в слух, он при нужном сосредоточении может уловить падение муравья с листка высокого дерева на дальнем конце света, но сейчас не слышно ничего из того, к чему прислушивается этот старейший на свете демон.

После паузы Азазель сказал серьезно:

– Да, это важно. Сейчас открою щелочку. Если ты не растолстела снова…

Он вздохнул, лицо стало строже, сделал рукой резкий жест сверху донизу, словно срывал белье с веревки. Раздался треск разрываемой ткани, пространство разошлось, как кровоточащая рана.

Глава 4

Михаил успел увидеть на той стороне дым, пахнуло серой и гарью, а через щель в комнату протиснулась, пригибая голову, невысокая черноволосая женщина в черной куртке из кожи и таких же черных брюках.

Азазель тут же сдвинул за нею пространство, словно обыкновенный занавес. Женщина разогнулась, достаточно миниатюрная, но с виду сильная, с черными волосами на плечах, свернутыми в крупные блестящие локоны.

Михаил увидел бледное лицо, словно она никогда не видела солнечного света, крупные глаза с густыми черными бровями и такими же черными длинными и густыми ресницами, радужка глаз настолько черная, что насторожившийся Михаил не рассмотрел в них зрачков.

Он держался настороженно, потому что у нее из-за плеч выглядывают узкие рукояти клинков, давно забытых здесь на земле.

Она сразу вперила взгляд в Азазеля, он не успел слова сказать, как произнесла резко:

– Это когда я была толстая?

Азазель бросил быстрый взгляд на застывшего Михаила, у того вид, будто еще не решил поразить демоницу огненным мечом или испепелить Именем Господа.

– Дорогая Аграт, – сказал Азазель громко и подчеркнуто беспечно, – не ври, ты выбралась из ада и проделала громадный путь только для того, чтобы увидеть меня и успеть сказать, что все еще любишь меня, перед тем как я тебя убью.

– Да, – подтвердила она, – только для этого. Но на этот раз убью тебя я.