Подземный город Содома

– И ты, дщерь!.. Гамалиэлю достаточно просто взглянуть на обоих, чтобы узнать о вас все-все, понимаете?.. Даже то стыдное, что оба хотели бы скрыть. Ждите здесь, я быстро.

Михаил раскрыл уже рот, чтобы гневно отвергнуть даже допущение, что у него может быть в прошлом что-то стыдное, да еще сказанное при женщине, пусть и дьяволице, но задержался, на всякий случай проверяя, а вдруг в самом деле что-то есть, да и ответ должен быть хлесткий, а за это время Азазель удалился достаточно далеко, чтобы кричать вслед.

Аграт сказала шепотом:

– Не обижайся, он всегда так… А что у тебя стыдное? Мне можешь сказать, я помогу. Хотя людям никогда не помогала, но что-то в тебе есть интересное…

Глаза ее загорелись жарким любопытством, а бледное лицо порозовело. Даже губы вздулись еще больше, четче вырисовывая слегка вздутую окантовку по всей длине.

– Нет у меня стыдного, – отрезал Михаил.

– Ты такой скучный? – протянула она в разочаровании. – Не верю…

– Да.

– Все равно не поверю, – протянула она жарким шепотом. – У тебя такое сильное тело воина, вон шрамы…

– О стол ударился, – буркнул он и, чуть приподнявшись, выбрал щель между камнями, начал неотрывно смотреть вслед Азазелю. – В детстве.

Азазель двигается медленно и беспечно, словно в самом деле любуется природой, ага, станет Азазель любоваться, это как будто не он в свое время внушил Тургеневу, что природа – не храм, а мастерская, а человек в ней – работник…

Из грота вышел высокий прекрасный ангел, молодой, чистый, какими они все были в Первый день Творения, раскинул руки в приветственном жесте и заторопился навстречу Азазелю, улыбаясь во весь рот.

Михаил услышал, как он сказал чистым серебристым голосом жителя небес:

– Азазель… Я часто вспоминаю тебя и всех нас…

– Представляю, – ответил Азазель, – какими словами!

– Ничуть, – запротестовал ангел. – Да, мы сглупили по молодости, но даже глупость наша была чистой и от всего сердца.

– Мы получили за отступничество, – ответил Азазель, – но если честно, то был отеческий шлепок по жопе…

Гамалиэль чисто и светло расхохотался:

– Да я не в обиде!

– Гамалиэль, – сказал Азазель серьезным голосом, – я примчался к тебе по важнейшему делу.

– Надеюсь, не срочному?

Азазель ответил со вздохом:

– Увы, очень даже срочному.

Гамалиэль отстранился, продолжая держать его за плечи, всмотрелся в лицо старого друга, с которым однажды бросили вызов Творцу и заявили всем, что покажут, как быстро и красиво вести людей в светлое будущее из их дикости.

– Ты рисковал, – проговорил он тем же светлым и полным сочувствия голосом, – истратив на этот пробой всю мощь! Но ты не был бы всегда все просчитывающим Азазелем… И в этом случае как-то просчитал, что я возмещу… или угадал? Тогда ты счастливец, несмотря ни на что.

Он опустил ладонь ему на плечо, лицо стало строгим, Азазель сказал торопливо:

– Гамалиэль, мне нужно узнать…

– Погоди, – прервал Гамалиэль, – Восполни силы, иначе рискуешь остаться здесь навсегда…

Азазель послушно умолк. Михаил тоже затаил дыхание, представляя, как исполинская мощь сфирот вливается в Азазеля огромной полноводной рекой, переполняя силой первых дней Творения.

– Райский сад все еще существует, – сказал Гамалиэль негромко, но Михаил услышал. – Это то, что ты хотел узнать? Он рядом, что и понятно, иначе бы Адам и Ева не сумели выйти из него. А оглядываясь уже на земле, все еще видели уходящий вдаль тот дивный сад и архангела Уриила… или кто там был с огненным мечом на входе.

Азазель спросил быстро:

– А то Древо Жизни?

Гамалиэль кивнул:

– Все так же цветет и плодоносит. Дерево вне времени, как и весь сад. Оба ствола цветут и дают плоды на одних и тех же ветках, что было для нас так привычно и от чего пришлось отвыкать здесь.

Азазель поинтересовался:

– А левый ствол?

Гамалиэль, похоже, ощутил подтекст в безобидном с виду вопросе, подумал, пожал плечами:

– Как тебе сказать… Я тоже там не был очень-очень давно. Но, думаю, власть тьмы все так же исходит из левого ствола Древа Жизни.

– Боюсь, – проронил Азазель с отчетливым намеком, – что не просто исходит, а льется потоком, водопадом.

– Верно, – согласился Гамалиэль.

– Что ты видишь, – спросил Азазель, – в будущем?..

– Твоем?

– Нет, в будущем этого мира.

Светлая улыбка Гамалиэля чуть поблекла:

– Ты всегда больше заботился о других. Жаль, не хочешь о себе, я бы рассказал много любопытного… А будущее этого мира безрадостно. Ты верно понял, из левого ствола Древа Жизни тьма льется на мир уже не ручьем и даже не рекой… Начал изливаться океан тьмы и духовных нечистот! Земля в огне, Азазель. Сделать уже ничего не сможешь и не успеешь. Этот мир погибнет. А Кезим, которого хочешь найти – ты же его ищешь? – только первый, кто бросит пылающий факел в этот стог…

– Я смогу его одолеть?

Гамалиэль произнес почти равнодушно:

– Зачем думать всего лишь о Кезиме, когда преисподняя открывает врата?.. Хочешь остановить разрушение мира? Закрой те врата!.. Я вижу общую гибель всего, которую демоны принесут в этот мир.

– Как закрыть те врата?