Подземный Мир Лайама

— Только, Шами, — Лайам положил ему руку на плечо и наклонился, заглядывая в глаза своим холодным пронизывающим взглядом. — Никогда, ни при каких обстоятельствах, что бы он тебе не говорил, что бы не обещал, не подключай его к кадолийской компьютерной сети, и вообще к каким-либо компьютерам.

Шами заморгал:

— Д-д-да, Лайам.

— Ты понял, Шами? Никогда.

— Хорошо, — кивнул Шами, весь побледнев, и переглядываясь с Мирикой.

— Отлично, раз ты понимаешь, — улыбнулся Лайам, похлопав его по плечу, и снова полез на стол.

Нарисованная морда чертика совершенно вытянулась. Он стал настоящей иллюстрацией к словосочетанию — жизнь кончена. Затем голограмма над кубиком и вовсе погасла, хотя бок все еще светился розовым.

— Эй, ты чего? Обиделся, что ли, вылезай, — затряс куб Шами.

— О, нет-нет, только не разговаривай с программой так, будто он живое существо, кончишь как те бабушки, — усмехнулся сверху Лайам. — Будь с ним построже. Как мы недавно узнали, нейросетевые алгоритмы компьютеров древних без присмотра начинают ползти и отбиваются от рук.

— Лучше выкинуть его в какой-нибудь чан с водой. Мне кажется, он опасен, — сообщила Мирика.

— Да, и это тоже может быть, — согласился Лайам, не оборачиваясь.

Шами пожал плечами и сунул куб в карман куртки. Потом задрал голову, смотря на все эти шкафы с кристаллами.

— Их тут столько. Мы что, заберем их все с собой? В чем мы их понесем?

Лайам вздохнул:

— Нет, все мы забрать не сможем. Придется взять только что-то наиболее потенциально полезное для меня. Журналы, периодические издания об окрестностях. Ведь я ищу информацию о городе…

Парень просмотрел на свет очередной кристалл, потом сунул в свой карманный компьютер, почитал, что написано на экране.

— Трактат по истории, повезло, — констатировал он. — Я возьму только то, что интересует меня. Если нашим ученым нужны книги по физике, пусть залазят сюда сами и договариваются с голограммами. Но здесь столько всего, и нет никакой возможности узнать, что хранится на всех этих кристаллах, не включая каждый из них по одному. Я и за год не управлюсь. Что же делать?

Шами опять поглядел на ячейки:

— Их так много. А ведь в книгах написано, что до спуска под землю, они умели хранить информацию не в кристаллах и не только в виде текста и фотографий.

— Они хранили ее прямо в воздухе, — хихикнул чертик из кармана.

— А? — покосился вниз Шами, но демон больше ничего не говорил.

— Да, они могли хранить ее почти что в воздухе. В ментальных плоскостях, в свернутых измерениях, — кивнул Лайам, продолжая перебирать кристаллы на полках. — Но еще до Второй Катастрофы цивилизация под землей уже катилась к какому-то закату. Технологии Тейи забывались, упрощались. Это чувствуется по тому, что написано о мире на поверхности, и тому, что мы находим в комплексах. А что до того, почему они продолжали писать книги… — Тут Лайам обернулся и взглянул на Шами. — Одни люди всегда будут что-то писать, а другие читать. Эта форма искусства бессмертна, как бы не развивались технологии. Текст — это образы зашифрованные в слова. Это всегда будет интересно людям, даже если они научаться передавать картины прямо в мозг, создавать виртуальную реальность. Есть ведь что-то интимное, когда один человек пишет другому слова. А еще, пересылаемую картину ты увидишь точно такой, как ее задумал режиссер, а слова… О, слова, Шами, ты можешь интерпретировать совершенно по разному. Автор описывает что-то, а ты рисуешь картину своим собственным воображением, вот в чем магия книг. Вот поэтому книги выжили, когда все остальное было забыто.

— Нам повезло, что мы смогли сделать примитивные компьютеры, которые могут считывать эти кристаллы, а то мы бы не узнали вообще ничего, — вздохнул Шами.

— Но их настоящие знания скрыты от нас в каких-то складках других измерений, куда не подключиться без хитрого прибора. Эй, красная голова, ты случайно не умеешь подключаться туда?

— Нет, у меня нет такого интерфейса, я другая модель, — пробурчал карман Шами.

— Печально. Возможно, я переоценил пользу этого кубика, и нам бы стоило его выкинуть, — изрек Лайам, и чуть обернулся, прислушиваясь. Но Салли не отозвался, вероятно, смирившись с судьбой.

Шами проговорил:

— Здесь книг больше, чем во всей нашей библиотеке, Лайам, да ты, наверное, опьянен, таким великолепием!

— Ага, нам бы кто налил этого же пойла, а то, мы как будто на вечеринке, на которую нас не пригласили, — пробормотала Калисса, опершись на стол.

— Свет знаний надо сначала пустить, а потом он доставит удовольствие, — напутствовал Лайам, не отрываясь от своего занятия.

Калисса только фыркнула.

— Так, видимо на этой вот полке, как раз периодические издания, а на этой в основном все по истории, — пробормотал Лайам себе под нос. — Чимер, подставляй мешок.

Плечистый парень, которому, впрочем, было далеко до Буба и Мола, стоящий по другую сторону стола, придвинулся, подставляя раскрытый мешок, и Лайам бесцеремонным движением сгреб все кристаллы с ближайших полок и высыпал туда, они стеклянно звенели.

Вдруг в библиотеку вбежал запыхавшийся Колвин: