Поджигатели (Книга 2)

- Мы с вами? - удивленно переспросил генерал.

- Я имею в виду судетскую проблему.

- А-а... - неопределенно промычал Гаусс.

- Чтобы дать вам ясное представление о положении дел, я рискнул бы из дружеских чувств к вашей армии и ее вождю, всеми нами уважаемому канцлеру, выдать вам маленькую служебную тайну... - Понсэ принял таинственный вид. Гауссу оставалось только щелкнуть под креслом шпорами и движением руки подтвердить, что дальше него тайна Понсэ пойти не может. Удовлетворенный этой наивной игрой, француз понизил голос до полушепота: - Не так давно господин Боннэ просил парижского коллегу нашего милого хозяина, сэра Эрика Фипса, получить у лорда Галифакса ясный ответ на вопрос, сформулированный примерно так: "Если немцы атакуют Чехословакию и если Франция обратится к Великобритании с заявлением: "Мы выступаем", что ответит Лондон?"

Понсэ сделал многозначительную паузу.

Бровь Гаусса оставалась на этот раз неподвижной, и лицо его окаменело в напряженном внимании. Не мешая послу, но и но поощряя его, генерал ждал того главного, ради чего и затеял этот разговор.

- Вот что ответил лорд Галифакс. - Голос Понсэ стал еще таинственнее. Стараюсь вспомнить для вас почти дословно, мой генерал: "Дорогой сэр Эрик, вы справедливо заметили Боннэ, что вопрос сам по себе, несмотря на кристальную ясность формы, не может быть оторван от обстоятельств, в которых будет задан, а именно они-то в данный момент и являются гипотетическими".

Француз посмотрел на генерала так, словно хотел спросить: "Неужели тебе еще не все ясно? Не хочешь же ты, чтобы я прямо сказал тебе: действуй, действуй, наше дело сторона!" Именно этот смысл он вложил в рассказ о Фипсе и хотел, чтобы немец понял его до конца, чтобы немец не боялся никаких подвохов со стороны правительства Франции, которому только собственное общественное мнение мешало открыто набросить петлю на шею Чехословакии, чтобы привести ее Гитлеру в качестве своей доли при новом дележе мира. Понсэ очень хотелось намекнуть генералу, что он советует вспомнить позицию англо-французов в инциденте с Рейнской зоной, а австрийском, абиссинском и испанском вопросах. Но он боялся: в случае провала интриги или поворота в политике, вызванного давлением общественного мнения, ему, старому дипломату, не простили бы такой неосторожности. Кэ д'Орсэ сквозь пальцы смотрело на его закулисные денежные связи с немцами, очень похожие на прямую измену Франции, но болтливость, связанная с публичным скандалом, могла оказаться роковой для его дипломатической карьеры. А в том, что не существует бесед, которые оставались бы тайною, даже если они ведутся с глазу на глаз в укромных уголках чужого посольства, француз был уверен. Это удерживало его от полной откровенности с Гауссом. Гаусс решил проверить себя и побеседовать с кем-нибудь из англичан и был рад, когда ему удалось увлечь в зимний сад лорда Крейфильда, о котором было достаточно хорошо известно, что он является не только доверенным лицом Галифакса, но и личным другом британского премьера. От этого флегматичного британца Гаусс рассчитывал вытянуть что-нибудь более определенное. На откровенность с Беном генералу давало право их старое знакомство. С англичанином он говорил еще более прямо.

- Вопрос о нашем праве на Судетскую область больше не вызывает сомнений, - решительно проговорил он и умолк в ожидании, когда Бен устроится в плетеном кресле под сенью пальмы.

- Правительству его величества вопрос действительно ясен, - охотно согласился Бен. - Но, к сожалению, он вовсе не представляется таким ясным среднему англичанину.

Гаусс пренебрежительно сжал сухие губы.

- Там, где мы не хотим путаницы, среднему человеку не должно быть места.

- К сожалению, нам, при наших порядках, - не скрывая неудовольствия, ответил Бен, - не всегда удается исключить его из игры.

- Это должно вас лишний раз убедить в том, что английские порядки мало пригодны для эпохи, требующей быстрых и категорических решений... Вестминстерская система отжила свой век.

Бен с удивлением взглянул на генерала, хотел было сказать, что Гаусс, повидимому, просто ничего не понимает в английской государственной системе, но воздержался и только еще плотнее сжал губы.

А Гаусс, не получив реплики, продолжал:

- Даже нам, при полной свободе нашего руководства в вынесении любых решений, было не легко избрать вариант овладения Судетами.

Бен непонимающе взглянул на него.

- Я имею в виду выбор одного из уже испробованных способов, - пояснил Гаусс. - Можно было пойти на "саарский вариант" с плебисцитом, но фюрер отверг его, не будучи уверен в результатах голосования. - Генерал сделал презрительный жест и добавил: - Происки чехов могли испортить дело... Нам известен уже и "испанский вариант", когда мятеж происходит изнутри и остается только ему помочь...

Он снова умолк и вопросительно посмотрел на лорда. Но Бен молчал, прикидывая в неповоротливом мозгу значение реплик, какие он мог бы подать.