Поджигатели

— Я чуть было не поехал на тот матч, — сказал он. — Я ведь уже совсем было сел в машину. У меня рука уже лежала на ручке двери, когда я тебя увидел. У меня в бумажнике все еще лежит билет. Не могу не думать об этом. Если бы я поехал на матч, а не… ну, ты понимаешь. Тогда со мной… ну, ты понимаешь. Я пришел узнать, могу ли я чем-нибудь помочь.

— Правда? Вообще-то ты не очень помог мне искать мужа и сына.

— Ты пропала в дыму. Я искал тебя, искал, но тебя нигде не было.

— Ну да.

— Слушай, — сказал он. — Я понимаю. Тебе, наверно, очень тяжело меня видеть. Да и я нашел бы дела поинтереснее, если хочешь знать правду. Я не хотел приходить.

— Так чего ж пришел?

Джаспер Блэк посмотрел в окно, а потом опять на меня.

— Не мог выбросить тебя из головы, — сказал он. — У меня все время перед глазами стояла эта картинка, как тебе не для кого готовить рыбные котлеты. Глупая картинка, как будто ты стояла перед грилем и вдруг расплакалась.

— Ты прав, глупая картинка.

— Да, — сказал Джаспер Блэк. — Но я хотел прийти и узнать, как ты. Интересно. До майского теракта я, пожалуй, подумал бы, что мне будет наплевать.

Он наклонился ближе к кровати и дотронулся до моего плеча. Тогда я почувствовала его запах. Господи, этот его чистый запах мыла. Я закрыла глаза и увидела, как восточная трибуна взорвалась дымом и плотью. Я закричала. Остальные женщины в палате забормотали и зашептали. Джаспер Блэк обнял меня. Я не хотела, чтобы он меня обнимал. Я отпихивалась, но он держал меня, пока я не стала кричать тише и тише и потом только всхлипывала. Тогда он прошептал мне в ухо:

— Вчера я уже не мог этого выносить. Я думал, а вдруг о ней некому заботиться? Что, если она одна лежит в больнице и никто к ней не приходит?

— Что значит «никто не приходит»? Я девушка из Ист-Энда, у меня есть бабушка, и мама, и четырнадцать тетушек, и десять сестер, и еще все девчонки из парикмахерской, все прибежали на помощь. Все говорят — господи, елки-палки, фу-ты ну-ты, ты справишься, милая, хочешь чашечку чаю. У меня столько поддержки, сколько я могу переварить.

— Но это же неправда, — сказал Джаспер Блэк. — Да?

Я вздохнула и посмотрела на бугор в дальнем конце кровати под ярко-зеленым больничным одеялом, где были мои ноги.

— Да. Никого у меня нет.

— Я у тебя есть, — сказал он.

Я оттолкнула его.

— Ты хуже, чем никто, Джаспер Блэк. Когда ты касаешься меня, я вижу только этот жуткий взрыв. Не знаю, о чем я тогда думала. Лучше б я тебя никогда не встречала. Я любила своего мужа и сына, но я попрощалась с ними и привела тебя домой, и занималась с тобой сексом на чертовом диване. А потом моя жизнь полетела в тартарары. Я не заслуживала ни мужа, ни сына. Я потаскуха. Я сумасшедшая. Знаешь, что сказали мне в больнице? Сказали, что от моих парней остались одни зубы. Я могла бы похоронить их вдвоем в цветочном горшке. А тут еще ты мне напоминаешь.

— Ладно, — сказал Джаспер Блэк. — Ладно.

Он поднял руки, как будто сдавался. Отодвинул чуть-чуть стул от кровати. Мы долго смотрели друг на друга и ничего не говорили. Вошла новая австралийская медсестра и поменяла мне капельницу. Джаспер Блэк смотрел на ее задницу, когда она пошла прочь.

— Обрати внимание, агент 007, — сказала я.

Джаспер Блэк хлопнул глазами и посмотрел на меня, а потом засмеялся и покачал головой.

— Не понимаю, — сказал он. — Ты забавная. Ты симпатичная. Как это может быть, что никто к тебе не приходит?

— Не начинай про мою семью.

— А друзья? — сказал он.

— Я сказала, не начинай.

Он пожал плечами и ненадолго заткнулся. Фантастический вид с верхних этажей больницы, жалко, что нужно стать почти мертвым, чтобы увидеть красивый вид на Лондон. Мы оба просто смотрели в окно, на то, как зажигались уличные фонари.

— Он так и не узнал. Я хочу сказать, мой муж.

— Откуда ты знаешь? — сказал Джаспер Блэк.

— Он бы что-нибудь сказал.

— Может, не захотел.

— Может, прекратишь?

— Да, пожалуй, я так и сделаю, — сказал Джаспер Блэк. — Но может быть, ту жизнь, которой я жил с Петрой, не стоило и спасать. Может быть, твой муж знал, но держал язык за зубами, потому что не хотел портить тебе жизнь.

— А то я без тебя не знаю.

— Я думаю, ее стоило спасать, — сказал Джаспер Блэк. — Такое у меня впечатление. Та жизнь, которая была у тебя с мужем, действительно кое-чего стоила.

Я привстала в кровати.

— Чего ты добиваешься?

Он снова ко мне наклонился.

— На что это похоже? — сказал он. — Я хочу сказать, иметь ребенка.

Я вздохнула.

— Один раз сын нарисовал мне свой сон. Я не поняла, что нарисовано. Я имею в виду, по детским рисункам никогда не понятно, правда же?

— Не знаю, — сказал Джаспер Блэк. — Я никогда не имел дела с детьми.