Поединок отражений

Я решительно набрал номер Елены Суховой. Откликнулась она почти сразу, будто ждала звонка.

– Добрый вечер, Елена Петровна!

– Здравствуйте… Я вас знаю?

– Нет, но постараюсь вас не разочаровать, – я говорил низким грудным голосом, как учила меня когда-то Ирина, такой тембр обеспечивал доверие собеседника, успокаивающе действуя на его подсознание. – Меня зовут Дмитрий Котов, я журналист и веду независимое расследование убийства Ильхана Амиева…

– Ничем не могу вам помочь, – прервала меня Сухова. – Каждому воздается по делам его!

– Не суди, да не судим будешь! – отпарировал я и мягко добавил: – Лена, вы не производите впечатления жестокого и немилосердного человека. К тому же моя цель – не убийцу искать, а невинных людей уберечь. Разрешите пригласить вас на ужин: качество угощения и приятное общение гарантирую!

– И куда же вы меня приглашаете? – в ее голосе появилась заинтересованность.

Ох уж эти женщины! А еще говорят, что чревоугодие – исключительно мужской грех.

– Мы посетим лучший ресторан города – «Сибирское бистро», и я познакомлю вас со своим другом, владельцем этого заведения. Годится?

– Пожалуй…

– Куда за вами подъехать?

– О, люблю решительных! – теперь в трубке мурлыкал голос светской кошечки. – Так и быть. Я буду готова через полчаса. Елизаровых, двенадцать, первый подъезд. Успеете?

– Уже в пути, – я бросил мобильник на сиденье и неспеша выехал со стоянки.

Я ошибся. Сухова оказалась не кошечкой, а настоящей львицей! Яркая молодая женщина, уже слегка располневшая, но лишь до кондиции «булочка». Именно от таких у мужчин зрелого возраста и усиливается слюноотделение. А если прибавить к этому пышную гриву золотисто-рыжих волос, уложенных в элегантном беспорядке и очаровательную улыбку чуть припухлых губ, то даже родинка на подбородке и короткие пальцы рук не смогли бы испортить возникшее приятное впечатление. Ко всему прочему у Елены Петровны был отменный вкус. В меру короткое темно-зеленое платье из модной поляризованной ткани, бликующей в отраженном свете и становящейся почти прозрачной в проходящем, оставляло открытыми длинную шею и большую часть пышной груди. Красивые руки также были полностью обнажены и украшены лишь двумя витыми, в форме змеи, браслетами из белого золота, охватившими запястья. От шеи на тонкой цепочке-паутинке спускалась в ложбинку между грудей ослепительно белая жемчужная капля. Такие же капельки, но поменьше, ласкали шею женщины, свисая на подобных же золотых паутинках с мочек ушей.

Львица остановилась возле машины и, снисходительно улыбаясь, спокойно дождалась, пока я выйду из ступора, вручу ей огромную алую розу и открою дверцу машины. В этот момент мне стало стыдно за непрезентабельный вид «хундайки»: таких женщин можно возить только на «поршах», «шевроле» или, на худой конец, на «ягуарах»! Но Елена невозмутимо уселась на потертое сиденье, положила розу и миниатюрную перламутровую сумочку себе на колени и предоставила на мое обозрение всю призывную стройность загорелых ног. Я тут же убедился, что со слюноотделением, равно как и с мужским началом, у меня все в порядке, и даже очень, а потому, захлопнув дверцу, вынужден был применить надежный трюк с мудрой «Щит Шамбалы», дабы взять под контроль свои эмоции и фривольные мысли.

– Что с вами, Дмитрий? – поинтересовалась львица, когда я с непроницаемым лицом уселся на место водителя. – Мне показалось, что вы нервничаете?

– Елена Петровна, – проникновенно сказал я, – я, конечно, понимаю, что для красивой и независимой женщины свести с ума практически любого мужчину – пара пустяков, было бы желание. Но я очень прошу вас: только не сегодня. Ладно?

– Почему? – Сухова слегка пошевелилась, будто устраиваясь поудобнее, но это привело к потрясающему эффекту: полное впечатление, что все ее тело содрогнулось от желания.

Вот чертовка!

– Я на работе, – брякнул я первое, что пришло в голову, и, как ни странно, сия глупость возымела действие.

– Я поняла, – совершенно серьезно кивнула Елена. – Поехали.

Признаться, я решил, что она все-таки немножко обиделась. Сидела всю дорогу молча, целомудренно сложив красивые загорелые руки на коленях поверх сумочки, и, медленно вращая в пальцах стебель розы, задумчиво разглядывала венчик нежно-алых лепестков. К счастью, ехать было недалеко, и минут через пятнадцать я припарковался возле знакомого двухэтажного особняка бело-красных тонов на площадке для служебного транспорта, предъявив подаренную Полосухиным карточку гостя.

Вход в ресторан, располагавшийся на втором этаже, был отдельным от нижнего зала кафе, и вообще эта часть заведения разительно отличалась от общеизвестной внутренним убранством, но еще больше кухней.