Поединок сердец

– Дело не в этом. Независимо от того, признаю ли я нашего сына или нет, он никогда не будет принят при дворе.

Выражение боли у нее на лице сменилось отчаянием.

– Ройс, неужели это навсегда будет стоять между нами? И наши дети будут жертвами твоего разочарования и твоих амбиций?

– Не знаю. – Отвернувшись, Ройс уставился в стену, охваченный болезненными воспоминаниями детства. – Всю жизнь я испытывал боль и отчаяние.

Высвободившись из его объятий, Бетани вскочила с кровати:

– Твой отец бросил тебя, и потому желчь застилает твой разум. Что ж, не трудись признавать ребенка своим. Это и необязательно. Кажется, в нашем мире незаконнорожденные устраиваются совсем неплохо.

Долго сдерживаемая ярость Ройса вырвалась наружу.

– Ты заходишь слишком далеко, жена! – прорычал он, вставая следом за ней.

Стремительно обернувшись, Бетани смело взглянула ему в глаза.

– Да?

– Oui, слишком далеко, – сказал Ройс, останавливаясь в каких-то дюймах перед ней.

Как и при первой встрече, они смерили друг друга взглядом.

– Анни, неужели ты до сих пор не усвоила, что я никогда ни в чем не отступаю от своего?

– Усвоила – свидетельством чему следы сапог у меня на спине.

– Хватит! – взревел Ройс.

Внезапно память вернула его в прошлое, и он услышал, как его отец говорит то же самое его матери. Вспомнил яростные ссоры, предшествовавшие уходу отца. Охваченный отчаянием, Ройс сжал кулаки. Он не хочет повторять ошибку своего отца, но и не видит способа избежать ее.

– Ройс, я тебе не верю. Тебе не нужны ни я, ни мой ребенок. – Бетани взглянула на него сквозь набегающие слезы. – Было время, я считала тебя самым прекрасным мужчиной во всем мире. Какое разочарование понять, что я ошибалась!

Еще долго после того, как Ройс ушел от Бетани, ее слова звучали у него в голове. Когда-то он был для нее всем, а теперь пал так низко, что стал в ее глазах хуже последнего негодяя. И наоборот, сама она выросла в его глазах. Все саксы души не чают в Бетани, и даже его воины ее обожают. Все, кому посчастливилось с нею встретиться, находят ее драгоценным камнем, чей блеск нисколько не умаляет сакское происхождение. Она женщина редкой красоты, ума и благородства, а он так опрометчиво потерял ее уважение.

Ройс обходил укрепления, гадая, как вернуть расположение Бетани.

– Опять за старое? – спросил внезапно появившийся у него за спиной Ги.

Ройс раздраженно обернулся:

– Тебе надо повесить на шею колокольчик.

Ги усмехнулся:

– Ты был так поглощен размышлениями, что все равно бы ничего не услышал.

– Вероятно, ты прав.

– Что-то с Бетани? – высказал догадку Ги. Ройс кивнул:

– Не знаю, что мне делать. Клянусь, мне легче встретиться лицом к лицу с ордой разъяренных кельтов, чем со своей супругой в гневе.

– Ты ей сказал, что слова Филиппа для тебя ничего не значат? – спросил Ги.

– Ты действительно так глуп или же просто неудачно пошутил?

– Тогда перед тобой стоит сложный выбор. Ты хочешь наслаждаться прелестями брака, не платя за них.

– О какой плате ты говоришь? – нетерпеливо спросил Ройс.

Ги улыбнулся:

– За любовь расплачиваются монетами доверия и уважения. – Он дружески похлопал брата по спине. – А ты не хочешь расстаться ни с одной монетой, опасаясь, что Бетани не отплатит тебе сполна.

– Ты говоришь загадками.

– Неужели?

Ги спокойно выдержал пристальный взгляд Ройса.

– Oui, ты говоришь истинную правду. Но трудно сразу перемениться после стольких лет. Ги, наверное, тебе трудно поверить, но я не люблю перемен.

– Вот как? – схватился за лоб Ги, притворяясь, что поражен словами брата. – Ты, открытый новым веяниям, терпимый к инакомыслию? Да, мне трудно в это поверить.

Ройс фыркнул, восхищаясь язвительным умом брата:

– Лишь ты один смеешь издеваться надо мной.

– Это необходимо. Ты относишься к себе слишком серьезно. А все очень просто, – продолжал Ги, обнимая Ройса за плечи. – Решись и покончи разом со всем. А то красавица жена устанет тебя ждать.

– Сомневаюсь, – сказал Ройс, направляясь к башне.

– Хочешь рискнуть? – поинтересовался Ги.

– Non, – произнес Ройс с решимостью, удивившей даже его самого.

Внезапно на него снизошло откровение. Он умрет, если в его жизни не будет Бетани. Глубина чувств к этой женщине потрясла его. Но в то же время как смириться с ее происхождением? Впрочем, возможно, по мере того, как пройдут недели и месяцы, свежая рана разбитой мечты затянется, превратится в тупую боль.

Ройс посмотрел на брата:

– Как только наступит тот день, когда я сочту этот брак не проклятием, а благословением, я признаюсь Анни в любви. Но мне страшно обнажить душу перед женщиной, тем более перед супругой.

– Знаю. И все же ты должен высказать всю правду, чтобы удержать Бетани и достичь того, что ищешь в жизни.

– Откуда ты можешь знать мои желания? – недоверчиво поднял бровь Ройс.

– Всю свою жизнь ты хотел добиться уважения и признания. Уверяю тебя, если, ты не пробудишь эти чувства в Бетани, нечего и мечтать о том, чтобы получить их при дворе.