Поединок трех сердец

– Ну хочешь, я разорву помолвку? – он осыпал поцелуями маленькие нежные руки. – Моя так называемая невеста уедет сегодня, клянусь, Габриэль уедет, а я останусь! Все будет как раньше, ты будешь моей, Венеция, я не могу без тебя! Только одно твое слово и я снова буду свободен!

– Ты сумасшедший!

У Венеции кружилась голова. Слишком мало времени прошло с момента их разлуки, слишком свежей была рана в душе – хватило одного мимолетного свиданья, чтобы воскресить чувства. Борьба была недолгой, а поцелуй оставил соленый вкус слез. Старые деревья и разросшийся кустарник защищал их от посторонних глаз, трава оказалась мягкой и прохладной, когда Венеция опустила на нее голову, отдаваясь во власть любимых рук и губ. Нет, оба они сумасшедшие! Их связывает не любовь, а неутолимая жажда, и противостоять ей невозможно даже если весь мир готов объявить им войну!

Глава 14

Дом мистера Квина был полон шума, смеха молодежи и оживленной суеты. Бала ждали давно, всем хотелось первыми взглянуть на невесту Роберта Бейли и «закинуть удочку», познакомившись с его холостым другом. Добирались в двух разных колясках – в одной ехали жених с невестой, другую выделили для полковника и его спутницы. Друг Бейли ни за что не приехал бы на этот бал, но он догадывался, чего это будет стоить Венеции. Ему хотелось быть рядом, чтобы защитить ее и уберечь, где возможно от боли.

Миссис Маршал давно не бывала на подобных встречах и в последние годы не слишком заботилась о своем гардеробе. Пришлось надеть единственное платье, предназначенное для выхода свет – далеко не такое модное и роскошное как у Габриэль, но все-таки в нем она выглядела очаровательно. Когда Роберт перед отъездом бросил на кузину мимолетный взгляд, его лицо осветила счастливая улыбка. На ней был кулон в виде сердечка, тот самый – подаренный на ярмарке, а, значит, она все-таки простила его! Выразить свои чувства даже безобидным комплиментом у повесы не было ни одного шанса – невеста тут же подхватила его под руку и повела за собой, боясь опоздать и мечтая произвести фурор.

Впрочем, эти мелочи не слишком заботили Венецию, куда больше она боялась выдать себя перед Хантером. Одно счастливое свиданье возродило надежду, а вместе с ней принесло угрызения совести и еще большие муки ревности. Усаживаясь в ладно рядом с полковником, она заранее испытывала неловкость – заботливый друг наверняка догадается по ее лицу, что она страдает, а чувства не угасить никакими способами.

Но так уж вышло, что Венеция плохо знала Мэтью Хантера или недооценивала силу его привязанности. С первой же минуты в его серьезном, спокойном лице и внимательном отношении она нашла безмолвную поддержку. Ни словом, ни взглядом преданный друг не намекнул на то, что не могло укрыться от внимательного взгляда. Вместо этого он заговорил о ничего не значащих вещах, похвалил ее платье, а заодно нашел повод отругать самого себя.

– Боюсь из меня получится не слишком подходящая компания, мне часто отказывают в наличии светских манер. Это правда, миссис Маршал. Я так и не научился вовремя делать дамам комплименты и выражаться достаточно красноречиво.

– Вам это совершенно ни к чему. Любой, кто вас знает, будет ценить настоящий характер, а не светский лоск, – она наградила своего спутника ласковой улыбкой, ни на миг не кривя душой, – А вот я… честно говоря до сих пор сомневаюсь, стоило ли мне ехать. Последний раз я танцевала на балу четыре года назад. Может мисс Олдридж права и мне лучше сесть за пианино?

– Вас любят и уважают в здешних краях, знают, как покровительницу и племянницу леди Пембрук, – с чувством проговорил Хантер. – Думаю мистер Квин должен быть счастлив, что вы переступили его порог.

Он сказал бы гораздо больше, но сдержался и какое-то время смотрел в окно.

– А на службе вам приходилось открывать балы? – Венеция попыталась замять неловкую ситуацию.

– Увы. Если бы вы побывали в Род-Тауне, то встретили бы всего пару десятков европейцев. Чаще всего военные с семьями и их слуги. Конечно, если квартироваться в Лакхнау или Нью-Дели, вы не заметили бы различий с Лондоном. То же общество и развлечения, разве что непривычно жаркий климат и слуги-индусы.

– Кто знает, может вам еще доведется стать генерал – губернатором, и на ваши семейные балы будет съезжаться вся округа.

– Для это я слишком побитый жизнью солдат.

– Знаете, если бы не ваша рана, я сказала бы, что рада такому повороту. Вам ведь не придется возвращаться в Вест-Индию в скором времени? У меня останется близкий друг…

– Вы так считаете? – хотел этого полковник или нет, но в его голосе прозвучала надежда.

Венеция едва заметно вздохнула. В глубине души ей как никому другому хотела видеть полковника не только своим другом, но и счастливым человеком. Встреть он на балу у Квинов свою любовь – это было бы чудом, но все-же такое могло случиться, и какой счастливицей оказалась бы будущая миссис Хантер! Все эти мысли – грустные и радостные, пронеслись в голове Венеции, когда коляска остановилась и вместе с другими гостями их поглотила праздничная суета.