Поединок во мраке

— Ха-ха-ха. Так вот, представляешь: мистика! Интуиция-то тянула меня к учебнику, а я откладывала, откладывала, а потом стало поздно, и я легла спать. Утром было время, я на физру не пошла. И прямо потусторонние силы, полтергейст, бытие на грани реальности — тетрадь по математике вываливается и открывается. Прикинь! Открывается прямо на тестовых вопросах. Непостижимое рядом! Я поднимаю и… закрываю! А тут приперся Чернов. Видит я держу тетрадь, и говорит: «Дай посмотреть! Как ты думаешь, математичка выставила уже отметки за четверть?» Ну не ужастик? Провидение говорит нашими голосами. Во всем логика предопределенности, — тараторила Татьяна.

— Правильно! Входи в систему, не будет проблем, — отозвалась трубка.

— Чиво? В какую еще систему? — не поняла Плещеева. — Птица, это ты?

— Здесь у телефона, — подтвердила трубка.

— Вот и мама опять же внушает: «тройка, тройка». Надоело быть зависимой от настроений взрослых, от их материальной заземленности, — горестно заметила любительница магии.

— Не хочешь проблем — входи в систему, входи в систему, входи в систему, — железным голосом порекомендовал телефон.

Тут в коридоре послышался шум, пришли мама с младшей сестрой и расшумелись: «Снимай, сапоги! Не ставь сумку в грязь.» — «Где моя кукла?» — «Таня, опять электрика не вызвала, выключатель искрит».

Пришлось на самом интересном крикнуть Галке:

— Чава какава! Потом перезвоню. Дальше было такое, такое…

Но от этой беседы у Тани осталось какое-то странное ощущение. Вроде как металлический привкус. Будто лизнула что-то железное.

Обдумывая странный разговор, Плещеева ковыряла ложкой в тарелке и пинала сестру ногой под столом. Та в ответ больно ущипнула ее. Мама разрывалась между детьми, плитой и холодильником.

Наконец Танька пришла к выводу, что с подругой что-то не то. Горбушину она знала не первый год, и та должна была сказать что-то вроде: «Тебе нужна была тройка. В тройке есть тайна, а четверка — это табуретка».

А тут какая-то непонятная система, в которую нужно входить… Хотя, может, это что-то новенькое? Отпад: надо Галке попозже перезвонить.

— Мама, — на всякий случай спросила Таня, — а у гепатита какие осложнения?

Но лучше бы она этого не говорила. Мама покачала головой и опустилась на стул:

— Я так и знала. Ты бегала к Горбушиным! Хоть бы о сестре подумала…

Дима Сверчков учился в десятом классе. Учителя на родительском собрании на вопрос: «А как наш сын?», — отвечали строго, с трудом припоминая о ком идет речь:

— У вас такие же серьезные проблемы, как у всех. Так что решать их нужно комплексно.

Ребята в классе считали Димку обычным парнем. Был у него друг — Сашка Савинков по прозвищу Кот, который писал стихи. Само по себе это не забойно. Но кулаки у Кота были, как кувалды, и рост метр девяносто. Поэтому одноклассники считали его поэтом.

Как-то классная сплетница Руся сообщила всем:

— Сверчок, да-да, наш Сверчок гуляет в парке с девицей из частной школы. А на улице эту девицу ждет машина с телохранителем. Мордоворот обалденный! Не хуже Ван Дамма!

Никто не поверил. Но через пару дней Руся рассказала, что видела, как девица среди бела дня пила со Сверчком из одной банки колу. Более того, они на глазах у всех (слабонервных прошу удалиться!) терлись носами! Да, именно, терлись носами.

Думаете это все? На следующий день Руся нарочно подкараулила их в парке и пошла навстречу. Сверчок держал девицу за руку, а та вела слюнявого старого пса, хромого на заднюю лапу, но очень породистого. Сверчок смотрел на нее, она — на Сверчка, и они буквально врезались в Русю.

— Привет, Сверчок. Ты что, ослеп? — выпуская яд, справедливо зашипела та.

— И вы знаете, что он сказал? — продолжала свой рассказ Руся.

Слушатели замерли.

— Он сказал: «Извини, Марина».

Ребята зашлись от смеха, а придурковатый Белозеров спросил, кто такая Марина.

Вообще-то Мариной звали Русю, но об этом, казалось, забыли даже ее предки.

И тогда на Сверчка стали смотреть по-другому. Девчонки задумчиво приглядывались, что в нем такого, чего я не разглядела? И отвечали себе: «Да, что-то определенно есть».

Мальчишки смотрели вслед Сверчку снисходительно, но и с завистью, потому что за это время многие из них эту девицу видели, а некоторые хотели бы видеть ее каждый день.

Можно было, конечно, у нее на глазах наподдать Сверчку. Так, профилактически, чтобы не высовывался, — он пацан не из крутых.

Мысль сама по себе ясная. Но потом вспомнили про кулаки Кота да еще углядели описанную Русей иномарку с мордоворотом за рулем, и желание поучить Сверчка сменилось на: «Пусть живет».

А Димка жил в этот миг на другой планете, даже не выясняя, как она называется.

Каждое утро он начинал со звонка своей девчонке. Разговоры происходили примерно так:

— Я пришел к тебе с приветом!

— На углу Сретенки в полчетвертого, ку-ку.

Хотите узнать, как они познакомились?