Поединок. Выпуск 10

Вспомнилась служба в армии. Дожди и дороги… Чавкающая под сапогами сырость болот. Мокрые палатки, шалаши, бронетранспортеры. Как они, солдаты, радовались вот такому ясному, теплому дню. Тогда и строевая подготовка, и огневая, и тактика становились родными сестрами. И действительно, почему бы молодым, здоровым ребятам не позаниматься на свежем воздухе.

Взвод, броском вперед марш!

Заряжай!

Напра-а-во! Кругом!

Взвод, стой! Раз, два…

Несладкие были денечки, но интересные. А главное, полезные. Мать не могла поверить, что ее хилый Леша способен, завернувшись в плащ-палатку, спать на сырой земле под березой, а сверху его будет поливать холодный осенний дождь. Она не верила в это и сегодня. Но такой факт был в биографии Алексея Крюкова…

Робко и нерешительно в дверь постучали.

— Войдите, — сказал Крюков, вынул из ящика тощую серую папку, развязал тесемки. В папке лежали водительское удостоверение, протокол.

Мужчина вошел боком, всем своим видом показывая скорбь, раскаяние, почтение. Был он уже в годах. Шея в морщинах, лицо тоже. На голове лысина, прикрытая редкими, зачесанными набок волосами. В руке он держал голубой берет.

— Здравствуйте, — извинительно сказал он. — Моя фамилия Портнов.

— Садитесь, товарищ Портнов, — поздоровавшись, предложил Крюков.

Портнов сел робко, на край стула. Смотрел Крюкову в глаза преданно, похоже, что готов был соглашаться с любым услышанным словом.

— Как же вы, Александр Викторович, нарушили одно из самых святых водительских правил? — спросил Крюков, глядя в протокол. — Позволили себе управлять машиной, будучи в нетрезвом виде.

— Получилось так, — словно чем-то давясь, невнятно ответил Портнов.

— Само собой ничего не получается, — нравоучительно изрек Крюков, слышавший эти слова миллион раз из уст своего начальства.

— Согласен с вами, — поспешно кивнул Портнов. От кивка волосы сползли набок, обнажив бетонообразную бледную лысину.

— Сколько вы лет за рулем?

— Восемь. Восемь лет. И, поверьте, никогда со мной ничего подобного не случалось. Нет, конечно, мелочи бывали. Притормозил поздно. Себе фару разбил, а впереди стоящему «Москвичу» фонарь. Из гаража выезжал, дверью меня хлопнуло. От ветра. Забыл закрепить дверь. А серьезного ничего… Я всегда правила соблюдаю…

— Позвольте мне в это не поверить, — жестко сказал Крюков.

Портнов покраснел, покрылся потом:

— Клянусь… Вышли такие обстоятельства. Встретил старого фронтового друга, которого не видел с войны. На вокзале встретил. Он московским поездом в Гагру отдыхать ехал… И так получилось… Вспомнили солдатское братство. Пошли в ресторан. И прямо у буфетной стойки, не присаживаясь, выпили по сто пятьдесят граммов коньяку. Согласитесь, житейское дело.

— Дело, возможно, и житейское… Но у нас есть основания предполагать, что вы могли стать виновником дорожно-транспортного происшествия с последующей смертью водителя.

Портнов изумленно выпучил глаза. Лицо его теперь побледнело.

— Нет, нет, — пролепетал он. — Я никого… Я только за каток зацепился. На повороте. Там дорогу ремонтировали. И каток забыли.

— Как забыли?

— Ну, поставили. И ушли.

— Каток можно было объехать.

— В принципе верно, но, — Портнов заморгал, достал платок и обтер лицо. — На повороте оказался встречный трайлер. Я подался ближе к бордюру. А когда вывернул, увидел перед собой каток. Вот тут я сплоховал… И такая досада меня взяла, что я остановился и чуть не заплакал. Вылез, хожу вокруг машины и причитаю. Слава богу, остановились встречные «Жигули». Водитель вышел, посмотрел. Он тогда и сказал: «Не горюй. Ничего страшного». Я ему что-то ответил. Он тогда и говорит: «Слушай, друг, там внизу у ручья площадка есть. Поставь машину. И поспи пару часов». Да я не послушался.

— Что это была за машина?

— Красные «Жигули». Одиннадцатая модель.

— Номер не запомнили?

— У меня прекрасная память на цифры. Я же преподаватель математики: СОЧ 22-05.

— Время? Вы не обратили внимания на время?

— Нет. Даже об этом не подумал. Вечерело… Но точный час указать не могу.

— В машине был пассажир?

— Нет. Никого не было.

— Давайте уточним по карте место происшествия.

Крюков достал карту района. Не без труда Портнов отыскал поворот, на котором он имел несчастье зацепиться за каток.

— Скажите, водитель СОЧ 22-05 не был вам знаком?

— Нет.

— А как он выглядел?

— Мужчина лет тридцати пяти. Среднего роста. Плотный. Волосы светлые. Нос курносый.

«Все точно, — подумал Крюков. — Это был Сорокалет. Приметы совпадают. Надо будет сообщить Ладе Борисовне. Сорокалет ехал один. Значит, он где-то высадил Ашотяна. Вполне возможно, что в Виноградском».

Зазвонил телефон. Крюков взял трубку:

— Инспектор Крюков.

В ответ прозвучал взволнованный голос Лады:

— Алексей Иванович, хорошо, что вы на месте. Сегодня утром погиб Георгий Ашотян.

— Как погиб? — вырвалось у Крюкова. Само собой разумеется, произносить эти слова в присутствии Портнова не следовало.

— Сообщили, что он сбит машиной в километре от поселка Виноградского. Больше ничего не знаю. Я договорилась, что вы поедете со мной. Жду вас в прокуратуре.

8